На исходе первой декады ноября 1941 года по распоряжению Ставки на Череповецкий полевой аэродром перелетела 39-я отдельная бомбардировочная эскадрилья ТБ-3. В оперативном отношении она стала подчиняться командованию 7-го тяжелого бомбардировочного авиаполка, который двумя неделями позднее обосновался на другом полевом аэродроме под Череповцом.
Работа Череповецкого авиационного узла в интересах блокадного Ленинграда была постоянно в поле зрения, городского Комитета обороны.
Череповецкий аэродром находился за Шексной. Перебираться через эту полноводную, с быстрым течением реку в годы войны приходилось на пароме. По ту сторону вдоль пологого берега километра на полтора протянулась большая деревня. Сразу за деревней — летное поле.
До ноября 1941 года здесь базировались легкие почтово-транспортные самолеты. В октябре ровное широкое летное поле облюбовали летчики полярной авиации. Они вывозили из Ленинграда на самолетах ПС-84 сотрудников и научные материалы Арктического института, сюда доставляли продовольствие.
В один из ноябрьских дней на аэродром у Шексны, сотрясая воздух гулом и грохотом, с интервалом в пять — десять минут, приземлились 12 четырехмоторных махин ТБ-3. Вся деревня, стар и млад, высыпала на улицу. Такого они никогда не видели.
С той поры и берет начало становление Череповецкого авиаузла. Пройдут считанные дни, и жители деревень, близ которых обосновались бомбардировщики, это хорошо почувствуют. И станут они не просто любопытными свидетелями перемен, но и включатся в напряженную, полную забот и тревог работу тех, кто но долгу службы обеспечивал полеты экипажей воздушных кораблей с важнейшим грузом для осажденного города.
Для летчиков военных лет перелет с одного аэродрома на другой — дело привычное. Любой аэродром — родной для пилота. А коли дом новый, то надо в нем устраиваться, обживаться.
Работники 65-го батальона аэродромного обслуживания, у которых оказались на полном обеспечении отдельная эскадрилья, а потом и авиаполк, прикинули, где разместить летный состав. А ведь в каждом экипаже ТБ-3 восемь человек вместе с командиром корабля и вторым пилотом. Было определено, где расположатся штабы, командные пункты, диспетчерские, метеостанции, столовые, складские помещения.
Не успели остыть моторы самолетов отдельной эскадрильи, а летчики, борттехники, радисты, стрелки уже устраивались в добротных пятистенных крестьянских домах. Всюду их принимали радушно.
Начальник радиостанции старший лейтенант А. И. Пронин еще на аэродроме подошел к командиру 39-й отдельной авиаэскадрильи И. С. Аграновскому:
— Товарищ капитан, как раз иду домой. У нас большая комната свободна. Человек десять разместим. Банька во дворе.
— А жена не будет возражать?
— Да что вы! Она у меня с понятием.
Словно родных встретила Лидия Пронина квартирантов. Из БАО подвезли кровати, постельное белье, даже мыло и папиросы.
Сколько лет прошло, а до сих пор помнит Лидия Федоровна Пронина своих постояльцев.
— Какие ребята были — веселые, бесстрашные, другой же раз как мальчишки озорные. Да ведь они были совсем молодые. Помню, как в первый день, только побросали свои вещи — кто чемоданчик, кто вещмешок — и снова на аэродром. Еле уговорила чайку с дороги выпить. Вернулись поздно, но у нас все было готово для отдыха...
Тяжелые бомбардировщики были переброшены на новое место для того, чтобы, используя большую грузоподъемность машин, доставлять продовольственные грузы в Ленинград. На борт ТБ-3 кроме продуктов брали дизельные моторы для танков, боеприпасы, а также боевое пополнение — молодых офицеров, которых после окончания военных училищ направляли на Ленинградский фронт. Обратными рейсами ТБ-3 доставляли из блокадного города раненых, детей, женщин, а также продукцию ленинградских предприятий, которая шла для фронта, для обороны Москвы.
С каждым днем Череповецкий авиаузел набирал силу. И сразу же работники БАО столкнулись с непредвиденными трудностями. Задачи, которые были поставлены перед службами авиаузла, в том числе перед авиабазой у Шексны, казалось, не соответствовали возможностям.
Когда командир 39-й отдельной авиаэскадрильи сказал приглашенным на КП офицерам батальона аэродромного обслуживания, какое количество горючего, масла, горячей воды, сжатого воздуха потребуется для вылета только одного самолета, комбат схватился за голову.
— Я же не кудесник, откуда все это возьму?
— А подвозить на чем будем? — заволновался командир автороты.— Да на эту прорву ТБ-3 никаких машин не хватит. А паром вот-вот встанет.
— Ума не приложу, где взять водомаслогрейки. У нас их всего одна,— развел руками командир хозвзвода.
Пока шли споры, стоявший рядом с комэском среднего роста мужчина в светло-коричневой кожаной куртке и меховых брюках молча слушал и что-то записывал в блокнот. Это был представитель штаба ВВС Красной Армии подполковник Еремеев.
Взяв слово, выступил он кратко, но весомо. Пояснил, что Череповецкий авиаузел — это не только авиационные части и обслуживающие их БАО. В этот узел крепко завязаны транспортные силы города, речной флот, заводы, городская распределительная станция, через которую идет продовольственный поток. Нельзя не учитывать помощь авиаторам со стороны населения.
— Что же касается поддержки партийных и советских руководителей Вологды и Череповца, областного и городского Комитетов обороны, то за этим дело не станет,— заключил подполковник.
Разговор на КП не прошел бесследно. По решению Череповецкого комитета обороны на складе горюче-смазочных материалов установили дополнительные емкости. Автороту пополнили автомашинами, тракторами. БАО придали транспортно-гужевой отдел. Машины машинами, но особенно выручали лошадки — они верно несли свою службу там, где нужна была тягловая сила.
Повестка дня внеочередного заседания Череповецкого комитета обороны была лаконичной: «Об усилении вывозки продовольствия Ленинграду». В постановлении предусматривалась четкая система мер, обеспечивающих предельно напряженную и эффективную работу авиационного узла, в том числе авиабазы у Шексны.
Решение Комитета обороны еще только готовилось, а многое намеченное уже претворялось в жизнь. Руководители, отвечающие за тот или иной участок, без промедления брались за дело, находили выход из непредвиденных ситуаций и сумели добиться главного — отправлять, как и предписывалось ГКО, ежедневно в Ленинград 17 самолетов ТБ-3 с загрузкой каждой машины до 3,5 тонны.
Распорядительным, волевым руководителем показал себя начальник городской распределительной станции майор Горностаев. Буквально за двое суток ему удалось создать десятидневный запас продовольствия. Тут не обошлось без помощи первого секретаря Вологодского обкома партии П. В. Анисимова, начальника Северной железной дороги Н. А. Груничева. В Череповец срочным порядком было доставлено 300 тонн продуктов, предназначенных для отправки самолетами в Ленинград.
Настоящий подарок авиабазе сделал директор завода «Красная звезда» Резаков — передал батальону аэродромного обслуживания 10 исправных маслогреек — целое богатство.
Положение Ленинграда ухудшалось. Хотя на станции Череповец объем погрузки и выгрузки продовольствия в три раза превысил довоенную норму, из-за потери Тих-. вина это не давало нужного эффекта.
Надежда была на воздушный мост, увеличение его пропускной способности. Во имя этого кроме транспортных самолетов были сняты с фронтов и тяжелые бомбардировщики ТБ-3.
Полеты становились все более опасными. Фашисты особенно охотились за нашими транспортными самолетами. Все чаще ТБ-3 возвращались на базу израненными, на гофрированных фюзеляжах не сосчитать пробоин. На помощь батальонам аэродромного обслуживания пришли руководители судоремонтных мастерских: передвижным авиамастерским были предоставлены электросварочные аппараты, станочное оборудование, инструменты, оснастка.
Секретари Череповецкого горкома партии, заведующие отделами действовали как и подобает комиссарам — были в гуще людей, разъясняли летно-техническому составу обстановку в Ленинграде, брались за самые трудные дела. Нередко отправлялись на стоянки ТБ-3 и включались в погрузку самолетов, воодушевляя людей личным примером.
Неизменно на горячих точках появлялся первый секретарь Череповецкого горкома партии, председатель городского Комитета обороны А. Н. Данилов. Казалось, этот человек не знал усталости. Требовательный к себе и к людям, Аркадий Николаевич никогда не прибегал к разносам, умел идти на оправданный риск. Сын питерского рабочего, в 1920 году вступивший в Красную Армию, он в тяжкие военные дни многое сделал для налаживания производства вооружения в Череповце, в перестройке предприятий и транспорта на военные нужды. По его инициативе была организована сборка прибывавших на самолетах из Ленинграда полковых пушек в цехе, специально оборудованном для этой цели. Из Череповца пушки грузили на платформы и отправляли в Москву.
Из жизни Аркадий Николаевич Данилов ушел, не дожив до сорока лет. В апреле 1942 года он скоропостижно скончался: не выдержало сердце.
...Спустя много лет теплым майским днем мы держали путь к Шексне, на аэродром, куда в ноябре сорок первого совершили посадку 12 серебристых гигантов ТБ-3.
В том, что партийные руководители города бережно хранят память военных лет, мы убедились, когда подъезжали к летному полю бывшего полевого аэродрома, ныне принадлежащего авиаспортклубу. Глаз привлек ухоженный бревенчатый домик, отливающий зеленой краской. Это восстановленный при активном участии нынешнего городского руководства бывший командный пункт 740-го истребительного полка, охранявшего небо в этих краях, полка, который в том же сорок первом сопровождал самолеты 39-й отдельной бомбардировочной эскадрильи.
Боевые донесения, полетные карты, средства связи — рации, телефонные аппараты, фотографии, письма — все рассказывает о далеких боевых днях авиабазы на Шексне. Быть может, кто-то прочтет эти строки и найдет в своих архивах то, что будет дополнять экспозицию маленького музея на краю летного поля, где сейчас только две учебные «аннушки».
Память вела нас в прошлое, а сегодняшний день все время вторгался в эти воспоминания. При въезде на мост через Шексну нельзя было не заметить яркий лозунг. Текст его гласил, что череповецкие металлурги и строители решили сдать пятую домну в эксплуатацию на два года раньше установленного срока. Слово свое они сдержали. Завидное опережение сроков — свидетельство крепкой рабочей хватки, самоотверженности правофланговых социалистического соревнования. И без всякой натяжки обозначалась связь событий сегодняшнего дня с теми, что происходили в этом старом городе без малого полвека назад, когда рабочий класс Череповца делал все возможное и невозможное во имя победы над врагом и еще помогал всеми силами попавшим в беду ленинградцам, всячески способствуя успешной работе воздушного моста. И прекрасна эта эстафета мужества и доброты, самоотверженности и пролетарской взаимовыручки.
О ней, о героической странице военной истории города, связанной и с работой авиабазы на череповецкой земле, рассказывают ныне ветераны на уроках мужества в школах. И это не просто дань минувшему, воспоминания о прошлом, но и великая школа воспитания патриотизма, гражданственности, высокой нравственности.
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
