Изменение обстановки на Черном море началось уже в январе 1943 г. Под ударами наших, войск враг поспешно отступал, оставляя один район за другим. В феврале советские войска вышли к Азовскому морю и отрезали противнику пути отхода на север через Ростов. Для гитлеровских частей, находившихся на Таманском полуострове, оставалось открытым одно направление — через Крым.
В сложившихся условиях на первое место выдвинулась задача воспрепятствовать эвакуации войск противника морским путем. С этой целью подводные лодки были переразвернуты из западной части Черного моря в район Феодосии. На позиции от мыса Киик-Атлама до мыса Опук вышли четыре подводные лодки. В западном районе осталась лишь позиция вблизи мыса Тарханкут. Однако противник не стал пользоваться морскими путями. Для эвакуации своих войск он использовал Керченский пролив, а далее — сухопутные дороги Крыма и Украины. Поэтому подводные лодки, поджидавшие суда противника на возможных коммуникациях, встреч с ним не имели.
После того как Крым оказался отрезанным нашими войсками, движение транспортных средств противника между Севастополем, Феодосией, Анапой, Керчью и западными портами Черного моря значительно усилилось. Особенно возрос объем перевозок к концу года. В сентябре число транспортов противника, прошедших по этим направлениям, превысило 1300 единиц. В качестве главной перевалочной базы использовался Севастополь. В связи с этими обстоятельствами подводные лодки снова вернулись на коммуникации, начинавшиеся у побережья Крыма. Здесь условия для боевых действий были благоприятными: открытая часть моря, большие глубины и, следовательно, незначительная минная опасность (до конца войны потерь подводных лодок из-за подрыва на минах не было).
Благодаря усилению интенсивности перевозок за три последних месяца 1943 г. наши подводные лодки имели около 540 контактов с кораблями и судами противника, т. е. больше, чем за весь 1942 год.
В течение года характер и методы боевого использования подводных лодок оставались без изменений. Подводные лодки по-прежнему действовали позиционным методом, практиковалось крейсерство в ограниченных районах. Второй метод особенно часто применялся в период, когда подводным лодкам стали назначаться районы боевых действий сравнительно больших размеров (рис. 18).
Рис. 18. Районы боевых действий подводных лодок Черноморского флота в 1943 г.
Предпринимались усилия к налаживанию более тесного взаимодействия лодок с разведывательной авиацией. С этой целью была запланирована специальная операция, замысел которой сводился к следующему. Подводные лодки «С-33», «М-35», «Щ-209» развертываются на позициях ожидания в северо-западной части Черного моря (рис. 19). Самолеты разведывательной авиации ведут поиск вражеских конвоев (транспортов) на трассе Сулина — Одесса — Севастополь. При обнаружении противника самолеты сообщают данные о нем на подводные лодки. Для приема радиограмм от самолетов лодки по расписанию всплывают в позиционное положение. Радиопередачи самолетов репетуются береговыми станциями.
Операция проводилась в запланированный период — с 15 по 26 апреля. Однако условия, в которых она протекала, оказались исключительно неблагоприятными.
Сильный ветер и низкая облачность затрудняли полеты. В результате вместо 40 запланированных самолето-вылетов было выполнено только десять. Из-за этого авиация не смогла обеспечить надежного наблюдения за коммуникацией противника, а подводные лодки не получили необходимой информации. Лишь 23 апреля подводная лодка «Щ-209» (командир капитан-лейтенант В. И. Иванов), получив данные от самолета-разведчика, использовала их для выхода на курс конвоя.
В целом итог операции положительный: «М-35» атаковала конвой, а «С-33» (командир капитан 3 ранга Б. А. Алексеев) потопила транспорт «Сучеава» (6876 брт) — самое крупное судно противника на Черном море. Операция показала, что наведение возможно и что его нужно отрабатывать далее.
Пример более успешного взаимодействия лодок с авиацией относится к лету 1943 г. 6 июля наш самолет-разведчик обнаружил вражеский конвой, следовавший из Сулины в направлении мыса Тарханкут. Получив данные о противнике, подводные лодки «Щ-201», «С-33» и «Щ-203» перешли на новые, более выгодные позиции. Подводная лодка «Щ-201» (командир капитан-лейтенант П. И. Парамошкин) первой обнаружила вражеский транспорт. Ее атака была успешной. Однако у торпедированного судна оказался большой запас плавучести и оно не затонуло. Утром 7 июля его добили паши бомбардировщики.
Минные постановки осуществляли подводные лодки «Л-4», «Л-6», «Л-23». Все они действовали в минно-торпедном варианте, т. е. сначала ставили мины, а затем направлялись на коммуникации противника. Было совершено шесть боевых походов, поставлено 120 мин.
В ходе кампании 1943 г. подводные лодки Черноморского флота совершили 102 боевых похода, из которых большинство (почти 80%) пришлось на действия у южного побережья Крыма. Было выполнено 87 торпедных атак, из них 67 (77%) дневных и 20 (23%) ночных. Лодки потопили и повредили 27 транспортов и других легких судов (74 519 брт), уничтожили 18 боевых кораблей и вспомогательных судов противника.
Наибольшего успеха добились пять лодок: подводная лодка «Д-4» (командир капитан-лейтенант И. Я. Трофимов) потопила три транспорта, «М-111» (командир капитан 3 ранга Я. К. Иосселиани) — два транспорта и лихтер, «М-112» (командир капитан-лейтенант С. Н. Хаханов) — транспорт и самоходную десантную баржу, «Л-4» (командир капитан 3 ранга Е. П. Поляков) — самоходную десантную баржу и две шхуны, «Щ-215» (командир капитан 3 ранга М. В. Грешилов) — транспорт и самоходную десантную баржу.
Возросшая эффективность действий подводных сил Черноморского флота объясняется разными причинами. По-видимому, главная из них — усиление напряженности судоходства противника. Другая причина — возросшее боевое мастерство командиров, хорошо освоивших разнообразные тактические приемы и методы использования подводных лодок. Важное значение имело то обстоятельство, что лодки стали действовать в районах с большими глубинами, где минная опасность практически отсутствовала.
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
