На участке отжига у щита управления, внимательно всматриваясь в приборы, стоял вихрастый паренек в черной рубашке. Вошедший в это время в цех высокий гражданин в роговых очках оглянулся и, не найдя никого поблизости, кроме паренька у приборов, направился прямо к нему.
— Скажи, пожалуйста, — обратился он несколько фамильярно, как обычно взрослые разговаривают с подростками, — где мне здесь найти Ивана Ивановича Здорова?
Паренек застегнул верхнюю пуговицу рубашки и с достоинством ответил:
— Я Иван Иванович.
Гражданин, бегло оглянув своего собеседника, улыбнулся.
— Нет, мне нужен мастер участка.
— Так я ж и есть мастер участка, — нетерпеливо произнес паренек и щелкнул одним из многочисленных выключателей на щите управления.
Посетитель несколько смутился, но потом удивленно стал рассматривать юного мастера.
— Извините пожалуйста, это, конечно, к делу совсем не относится, но ведь вам, по-моему, не больше шестнадцати?
— Шестнадцать с половиной. Но это действительно к делу не относится. Вы спрашивали мастера Здорова, что вы хотели?
— Я инженер с завода, который поставляет вам вот этот полуфабрикат. Пришел я по поводу претензий, которые ваш завод предъявляет к качеству наших изделий. Хочу на месте выслушать замечания специалистов, чтобы решить, каким путем мы можем улучшить физические и химические свойства изделия.
Инженер взглянул, какое впечатление произвели на подростка эти полуученые слова, и добавил:
— ...Меня вот и направили к вам, Иван Иванович...
Паренек, ничуть не смутившись, сказал:
— Очень хорошо, что вы пришли. Претензии у нас к вам серьезные. Взять хотя бы габариты. Вы их совершенно не выдерживаете. Вот пойдемте, пожалуйста, со мной...
Оставив вместо себя у щита работницу, Иван Здоров пошел с инженером по участку, обстоятельно выкладывая все свои претензии и замечания. Инженер внимательно слушал, иногда спорил с мастером, но чаще торопливо записывал его слова в блокнот.
И все время ему хотелось спросить: как это случилось, что шестнадцатилетний подросток занимает такой пост, управляет сложным участком производства с немалым количеством рабочих и, по-видимому, управляет неплохо, если может сделать столько дельных замечаний ему, инженеру.
* * *
А получилось это так.
...Ноябрьской ночью в дверь квартиры в небольшом каменном доме на Васильевском острове кто-то нетерпеливо постучал. Ефросиния Никитична Здорова, лудильщица оборонного завода, приподнялась на кровати. Но Мария, дочь Ефросинии Никитичны, спрыгнув на пол, поспешно сказала:
— Лежи, мама, я посмотрю, кто стучит.
Она наскоро оделась, зажгла коптилку и вышла в коридор.
— Кто там? — окликнула она.
— Свои, — ответил глухой голос.
Мария открыла дверь и с удивлением отшатнулась: в тусклом свете коптилки появилась незнакомая фигура в шинели. Она взглянула на темное небритое лицо и кинулась навстречу пришедшему.
— Отец! — воскликнула она.
Он ласково привлек к себе дочь и, тяжело шагая, прошел в комнату.
Ефросиния Никитична, услышав голос мужа, вскочила с постели, по пути разбудила сына.
Радость семьи была безгранична. Все трое помогли отцу раздеться. И только тут рассмотрели, какое у него было постаревшее, измученное лицо.
— До утра отпустили. — сказал он, устало откинувшись на подушки дивана.
Всю ночь до рассвета не спала семья Здоровых. Отец рассказывал о том, что он видел и перенес за первые пять месяцев войны. Он говорил о кровопролитных боях за каждый наш город и село, о зареве пожаров там, где ступает нога немецкого душегуба, о погибших товарищах.
Лицо его было сурово, когда он говорил о тяжелой борьбе, которая еще предстоит и в которой должны участвовать все, чтобы победить врага.
Но морщины на его лице, казалось, разгладились, и гордостью засветились глаза, когда он узнал, что жена и сын работают на заводе, где до войны работал он сам, что дочь Мария тоже поступила на службу.
Ваня рассказал отцу, что он еще пока ученик на вальцовке, но мастер Иван Григорьевич доволен им и обещает скоро поставить на самостоятельную работу.
Отец тронул рукой его острое, исхудавшее плечо и сказал:
— Работа в этом цехе всегда считалась трудной. Но ты ведь знаешь, — рабочие ушли на фронт. Теперь, сынок, на плечи таких, как ты, ложится тяжелый груз, но надо выдержать. Без вас в Ленинграде теперь не обойтись.
Рано утром отец снова надел тяжелую шинель, горячо распрощался с родными и ушел.
В семь тридцать утра Иван Здоров был уже у себя в цехе. Сегодня он как-то по-новому взглянул на ряды массивных вальцовочных станков, на груды мотков стальной ленты. В этот день он особенно тщательно смазал станок, проверил его ход, выверил положение валков.
Когда подошел мастер, Ваня обратился к нему:
— Иван Григорьевич, доверьте мне самостоятельную работу!
Мастер с сомнением покачал головой. Но все же для пробы разрешил Здорову самостоятельно провальцевать один моток. Стоя поодаль, он наблюдал, как Здоров ловко просунул между валками тяжелый конец металлической ленты, едва приметным движением пустил станок, затем подхватил провальцованную ленту с другой стороны станка и так же ловко вправил ее в барабан.
Когда первый моток был несколько раз пропущен через валки, подошел приемщик. Он долго придирчиво проверял работу и удивленно сказал:
— Все совершенно точно...
Так Иван Здоров стал вальцовщиком.
Скоро этому светловолосому худощавому пареньку удавалось выполнять сложные операции, посильные только самым опытным рабочим. Даже квалифицированные вальцовщики не могли избежать перекоса листа. А у Здорова перекосов не было. Все заметили, что самый молодой в цехе вальцовщик в случае неисправности станка не обращается, как другие, к механику, а сам берет в руки инструмент и не спеша принимается за дело. Проходило несколько минут, — и вновь уже вертелись валки.
Только опытный мастер Иван Григорьевич знал, что все это пришло к Здорову не случайно. Он чувствовал в этом пареньке неутомимую жажду знаний. Он ничего не пропускал мимо ушей. Стоило мастеру сказать, как удобнее стоять у станка, как лучше брать ленту, поворачивать штурвал, и Здоров в тот же день работал именно таким способом.
Отработав смену, Здоров тщательно убирал станок, но домой уходить не спешил. Неторопливо прохаживался он между рядами работающих механизмов, присматривался, как работают опытные вальцовщики, нередко задавал им вопросы.
Мастер хвалил молодого рабочего за наблюдательность и прилежание и ставил в пример. Мастер видел, как тонко умел Иван Здоров подметить каждую мелочь, перенять каждое едва приметное движение квалифицированного вальцовщика и из всего извлечь пользу.
Домой Ваня приходил поздно. Когда мать и сестра, утомленные трудной, многочасовой работой, ложились спать. Здоров садился за стол и читал пособия по холодной обработке металла, делал выписки, чтобы утром показать их мастеру.
Настоящей радостью в семье было каждое письмо отца. Они были очень короткими. Отец писал, что жив и здоров, сообщал, сколько истребленных фрицев числится на его счету, просил почаще писать.
Сын подробными письмами отвечал отцу на фронт, он рассказал о своей работе и учебе. Ваня знал, как внимательно читает отец его письма, знал, что он показывает их бойцам и радуется его успехам. В каждом письме Иван старался сообщить отцу что-нибудь новое: о повышении в разряде, о вновь освоенных операциях, о своей высокой выработке, о работе в комсомольской организации. Он уже был двухсотником и сам обучал новичков.
Когда оказалось, что участок отжига стал задерживать работу других участков, Здоров попросил перевести его на отжиг. Здесь были совсем иные условия работы. Многое приходилось изучать сначала. Но Здоров взялся за это дело с еще большим упорством, чем раньше на вальцовке.
Одно только его удивляло: он и другие рабочие его смены работали старательно, по-стахановски, однако участок нормы не выполнял и процент брака был очень велик.
Несколько раз разговаривал Здоров с начальником участка, но тот обычно коротко отвечал, что все идет нормально, что производство очень сложное и лучше работать нельзя. Однако, чем глубже вникал молодой рабочий в технику дела, тем больше убеждался, что здесь далеко не все нормально. Он сообщал об этом начальнику цеха и мастеру. Предложения Здорова должны были в ближайшее время обсуждаться на техническом совещании. Но все произошло гораздо быстрее.
Однажды начальник цеха собрал рабочих участка отжига и сказал:
— Бывший начальник участка развалил все дело, выполнение плана сорвано, брак неимоверно высок. Одна печь вышла из строя. Надо в кратчайший срок выправить положение. Эта работа будет проводиться под руководством нового вашего мастера комсомольца Ивана Здорова!..
* * *
...Здоров провел инженера по всему участку, подробно и обстоятельно высказал ему свои претензии и замечания. Прощаясь, инженер горячо пожал руку шестнадцатилетнему мастеру участка и, улыбаясь, сказал:
— Теперь, Иван Иванович, когда наш деловой разговор кончен, расскажите, как вы стали руководителем этого сложного участка.
Иван Здоров тоже широко улыбнулся, и в глазах его мелькнул задорный, мальчишеский огонек.
— Как? Приходите как-нибудь в свободное время, расскажу.
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
