 |  |
| |||||||||||||||
Город-фронт | |||||||||||||||||
ДЕНЬ ЗА ДНЕМ 
1942 Город-фронт |  Написать письмо |
Из книги: От Советского Информбюро... Публицистика и очерки военных лет. М., АПН, 1982
Вера Инбер
Улица Рентгена
Улица Рентгена в Ленинграде расположена между улицей Льва Толстого и проспектом имени Кирова. Великий немецкий ученый занял место между гениальным русским писателем и пламенным революционером. Перед зданием Рентгеновского института за оградой стоит памятник — бронзовая голова Рентгена на узком гранитном постаменте, напоминающем высокую стопку книг.
Улица Рентгена тиха и сосредоточенна. До войны она оживала лишь в приемные часы, когда сотни больных устремлялись к дверям института. Теперь он частично закрыт, частично переведен в другое место. Деревянный дом, стоящий рядом, зимой был разобран на топливо. Теперь от него остались только дымоходы и круглая железная печка.
Я видела — однажды, в морозный день прислонясь к этой печке, сидел человек: он согревался воображением. В зимние месяцы закутанные до глаз дети собирали здесь щепки. Теперь они ищут здесь крапиву для супа и одуванчики для салата: все это витамины, которых так недостает городу. Когда начинается вражеский артобстрел, дети определяют на слух: это восьмидюймовые, это шрапнель.
Пятилетний малыш уверенно говорит:
— А вот это мы стреляем.
И он не ошибается. Он полностью переключился на войну. Такой малыш похож на тот маленький ленинградский завод, который до войны выпускал мандолины и балалайки. Теперь гамма его звучаний несколько иная — он работает для фронта.
Бронзовый Рентген полузакрытыми глазами глядит на ленинградских детей. Порой кажется, что грустная усмешка мелькает на его губах и прячется в густой бороде. Если памятники сохраняют дар воспоминаний, то, возможно. Рентген снова видит родной Вюрцбург, где осенью 1895 года он вырвал у природы еще одну тайну: открыл чудодейственные лучи. Тогда в книжном магазине была выставлена фотография кисти руки, где были видны только кости и на одном из пальцев надето кольцо. А мышцы, нервы, сосуды и кожа исчезли, как будто их никогда и не было..
В этот знаменательный вечер студенческие корпорации города с факелами и знаменами прошли мимо двухэтажного здания физического института. Весь Вюрцбург, разодевшись по-праздничному, чествовал своего родича. Толпа, в которой смешались студенты и рабочие, солдаты, торговцы и чиновники, все эти люди — не гитлеровцы, не эсэсовцы, не фашисты, не арийцы, а подлинные сыны и дочери Германии — в лице профессора Рентгена славили величие науки.
Все это было давно, когда Германия насаждала университеты, не разрушала их, как в Лейдене, когда она создавала памятники культуры, а не сжигала их, как в Ясной Поляне. Все это было и будет снова, когда не будет Гитлера и порожденного им варварства.
В марте 1942 года в Ленинграде в предвесенний, солнечный день германский снаряд взорвался у самого входа в институт, убил несколько детей (в тот раз они не успели определить его калибра) и сбросил бронзового Рентгена с его пьедестала.
Я проходила мимо здания института примерно через час после обстрела. Трупы детей были уже увезены: валялись только щепки, разбитые салазки и одна маленькая красная варежка, далеко видная на снегу. Голова Рентгена, как срезанная ножом, лежала на земле. Ее сорвало взрывной волной. Постамент покривился, но устоял.
И снова я проходила по этой улице на другой день. Бронзовая голова уже не была повержена во прах. Чьи-то заботливые руки, видимо, с большим трудом подняли ее с земли и снова возложили на пьедестал. Теперь голова великого немца лежала на боку, скорбно припав щекой к холодному граниту. Нежный мартовский снежок падал на бронзу, таял и покрывал высокий лоб как бы холодным потом. Крупные капли катились по бронзовой щеке.
Я постояла у памятника. Проходивший мимо молодой балтийский моряк остановился тоже. И вдруг молча обнажил голову перед плачущим Рентгеном. В воздухе над нами пронесся гул. Начинался очередной обстрел.
29 мая 1942 года
| < Предыдущая страница | Оглавление | Следующая страница > |
