Все нараставшее сопротивление Красной Армии, поддержанной всем советским народом, подтачивало силы военной машины фашистской Германии, в напряженных боях перемалывались ее дивизии и армии. С конца 1942 года начали ослабевать войска, сосредоточенные гитлеровским командованием под Ленинградом. Изменялось положение и на оккупированной территории Ленинградской области.
Гигантское сражение, развернувшееся под Сталинградом, разгром в нем крупнейшей вражеской группировки, а затем переход советских войск в наступление вынуждали гитлеровское командование направлять на юг все новые и новые силы, в том числе и с других направлений. Отзывались также многие части и соединения, находившиеся в группе армий «Север». «Мы жили в то время (осень 1942 года. — Ю. П.) ожиданием предстоящего наступления на Ленинград, — пишет в своих воспоминаниях командир испанской фашистской „Голубой дивизии” Эстебан Инфантес. — Уверенные в победе, мы с нетерпением ожидали начала предстоящей операции, но вдруг поступили первые сообщения о сражении под Сталинградом!.. Как только мы осознали поражение немцев... и увидели, что германские войска уходят с нашего участка фронта на юг, мы поняли, что ход войны изменился, и мы наступать не будем... Сперва ушли подразделения тяжелой артиллерии, затем пехотные дивизии, транспортные средства и др. С неизвестной задачей они направлялись на Южный фронт. На нашем участке фронта оставались только дивизии, предназначенные для обороны. Они получили приказ окопаться и всеми средствами укреплять оборону». [Emilio Esteban Infantes. «Blaue Division». Spaniens Freiwillige an der Ostfront. Leoni am Starnberger See, 1958, S. 72-73.] В течение октября — ноября 1942 года из состава 18-й армии убыло 9 дивизий и многие части усиления. Убрался из-под Ленинграда вместе со штабом 11-й армии и Манштейн. [Werner Haupt. Heeresgruppe Nord, S. 324.] Переброска вражеских войск главным образом на юг продолжалась и в последующем. [Перебрасываемые дивизии частично заменялись другими, которые, однако, были менее боеспособны.] Особенно она усилилась после поражения гитлеровцев в летних боях 1943 года под Курском и развернувшегося в результате этого мощного наступления Красной Армии.
Вместе с тем дивизии, остававшиеся в группе армии «Север», все более обескровливались в боях. Только в январе 1943 года, в период наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов по прорыву вражеской блокады Ленинграда, были разгромлены 5 пехотных дивизий 18-й армии и столько же дивизий, в том числе 207-я охранная дивизия, понесли значительные потери. Много вражеских сил уничтожили войска Северо-Западного фронта под Демянском. «Демянск — это маленький Верден, где перемалываются наши дивизии», — говорили гитлеровские солдаты и офицеры, попавшие здесь в плен. Только убитыми в районе Демянска 16-я армия потеряла 90 тысяч человек. [См.: П. А. Курочкин. Мы сражались на Северо-Западном ф-ронте. В кн.: «На Северо-Западном фронте. 1941-1943», стр. 43.]
С ослаблением немецко-фашистских войск на фронте редели их ряды в тылу группы армий «Север». Чтобы пополнить свои войска на фронте, оккупанты проводили в Ленинградской области, как и на всей оккупированной территории, тотальную мобилизацию в тыловых и в обслуживающих частях и подразделениях, гарнизонах и комендатурах. Количество гарнизонов и их численность непрерывно уменьшались. Наряду с этим их личный состав заменялся солдатами и офицерами старших возрастов, ограниченно годными к строевой службе. Подобное «прочесывание» в тылу проводилось во все нараставших размерах.
Все это не могло не ослабить охрану оккупированной территории. Военный контроль в тылу группы армий «Север» непрерывно падал. Оголялись его многие участки, которые совсем недавно гитлеровское командование ревностно обороняло. [Терпели крах попытки гитлеровцев использовать для защиты своих коммуникаций и тылов «восточные подразделения», находившиеся в составе гитлеровских частей, и так называемую «Русскую освободительную армию» (РОА), которую возглавлял изменник Родины Власов, бывший командующий одной из армий Волховского фронта. Военнопленные, загнанные в «восточные подразделения» и в РОА голодом, угрозой расстрела, опутанные затем круговой порукой (за побег наказанию подвергался весь личный состав подразделения) и сетью гестаповских осведомителей, не могли представлять собой значительной силы. Гитлеровцы пытались завербовать в РОА местных жителей. Однако лишь отдельные отщепенцы вступали в нее. Псковский межрайонный партийный центр в связи с этим писал: «Было сорвано на Псковщине „власовское” движение. В РОА только насильно были взяты немцами отдельные группы военнопленных» (ЛПА, ф. 0-116, он. 9, д. 259, л. 146). Подобное положение было и в других районах. «По сообщению наших товарищей, — говорилось в докладе Ленинградского обкома партии в ЦК ВКП(б),- из „добровольческой армии” многие солдаты дезертируют и у большинства настроение такое: при первой возможности перейти к Красной Армии» («Непокоренная земля Псковская», стр. 295). Брошенные на охрану гитлеровских военных объектов и на борьбу против партизан, «восточные» подразделения и РОА, как правило, уклонялись от боев и столкновений с партизанами. А когда обстановка па фронте стала изменяться в нашу пользу, ряды «восточных подразделений» и РОА быстро стали редеть. В сентябре 1943 года в Ленинградской области около 1000 солдат РОА из числа военнопленных перешло на сторону партизан. Кроме того, 300 человек тогда же были арестованы гестапо. В результате перестало существовать 10 вражеских гарнизонов. Из гарнизона, находившегося в Порхове, 600 солдат РОА явилось в расположение партизан. В ноябре в их ряды влилось еще 800 бывших солдат РОА.]
Советский народ все решительнее поднимался на активную борьбу против фашистских захватчиков. Ширился размах партизанской войны. В нее включались новые и новые слои населения. Партизанское движение принимало все более массовый характер.
Партийное руководство партизанским движением являлось важнейшим залогом его роста и успеха.
Огромную роль в активизации и расширении партизанской борьбы на оккупированной врагом территории играли подпольные организации и группы в городах и в других населенных пунктах. Характеризуя деятельность подполья, Ленинградский обком в апреле 1943 года отмечал: «Разрушение тыла противника, его коммуникаций, истребление живой силы и техники гитлеровской армии, создание резервов для организации новых и пополнения действующих партизанских отрядов за счет местного населения, организация населения на активную экономическую борьбу с оккупантами, разоблачение лживой фашистской пропаганды — вот основные задачи, над которыми работают подпольные организации». [ЛПА, ф. 0-116, д. 691, л. 4.]
Непрерывно ширился массовый саботаж всех мероприятий оккупационных властей. Центрами массового саботажа являлись железнодорожные станции, депо, промышленные предприятия, мастерские, где, как правило, существовало сплоченное, активно действующее подполье. Несмотря на репрессии и угрозы расстрела, рабочие всячески препятствовали оккупантам использовать захваченные у советского народа богатства. Массовый саботаж часто перерастал в диверсии. В Псковском железнодорожном узле, через который шла основная масса воинских грузов для группы армий «Север», количество диверсий все возрастало. Бессильные подавить сопротивление железнодорожников, оккупанты заменили всех русских рабочих службы пути и службы движения (от стрелочников до машинистов) своими военными железнодорожниками. Вскоре к подобной мере гитлеровцы вынуждены были прибегнуть в Дновском, Батецком, Лужском и других железнодорожных узлах и на крупных станциях.
Успешно действовали подпольные организации на многих предприятиях, находившихся в распоряжении экономической инспекции группы армий «Север», особенно на сланцевых рудниках. Большим влиянием пользовалась подпольная организация, возглавляемая А. Е. Сойкиным (кличка Поликарп Поликарпович). «Члены подпольной организации Сойкина, работавшие на шахтах № 1 и 2, — отмечал Гдовский межрайонный подпольный центр, — систематически выводили из строя станки и агрегаты, чем срывали пуск шахт на сланцевых рудниках. Несмотря на все попытки немцев, шахты пущены не были». [ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 242, л. 47.]
Активизировала подрывные действия подпольная комсомольская организация в Острове. Весной 1943 года член этой организации О. Серебренников взорвал трансформаторную будку электростанции лесопильного завода. В результате оккупанты и все их предприятия в Острове в течение нескольких дней не получали электроэнергии. В конце июля «другой член той же организации И. Панфилов по заданию организации устроил пожар на этом лесопильном заводе, который сгорел.
Массовое движение против оккупантов из городов, рабочих поселков, с железнодорожных станций перекинулось в сельские районы, особенно в западные, центральные и юго-западные районы области, ставшие позднее центрами восстания.
Население не выходит на работу по созданию оборонительных сооружений, срывает заготовку леса и торфа, прячет сельскохозяйственные продукты. Оккупационные власти пытаются силой оружия заставить крестьян выполнять их распоряжения. Все чаще возникают вооруженные стычки крестьян с так называемыми «хозяйственными командами» группы армий «Север», на подмогу которым нередко вызывались карательные подразделения. В свою очередь на помощь крестьянам приходили партизанские отряды.
Значительный размах принял саботаж в Гдовском районе. В реке Плюссе по указанию Гдовского межрайонного подпольного центра была потоплена подавляющая часть заготовленной древесины. Не выполняло указаний захватчиков, срывало заготовку леса, поставку хлеба и другой сельскохозяйственной продукции население других западных районов.
Летом в центральных районах области крестьяне почти повсеместно саботировали распоряжения оккупационных властей, прекратили сельскохозяйственные поставки. Отмечая рост народного сопротивления интервентам, Лужский межрайонный партийный центр. [О создании межрайонных центров и восстановлении райкомов партии см. стр. 282-288.] в своем отчете указывал: «Население Уторгошхжого, Плюсского и северной части Луженого районов, начиная с июля 1943 года, не выполняло немецких мероприятий как по заготовке сельхозпродуктов, так и по оборонным работам» [ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 251, л. 46.]
Все более решительное сопротивление оккупанты встречали в Лядском и Стругокрасненском районах. Летом 1943 года в Лядском районе в деревне Заруденъе был сожжен центральный сенопункт с прессовочными машинами и запасами сена. После диверсии доставка сена была временно приостановлена комендантом, а потом, несмотря на его грозные приказы о поставках, никто сена больше но повез. Были сожжены также многие заготовительные молочные пункты и маслозаводы. Крестьяне саботировали хлебозаготовки. Гитлеровцы направили в Стругокрасненский и Лядский районы специальные отряды, чтобы отобрать у крестьян хлеб. Но с помощью партизан эти отряды были разбиты и, как отмечал Стругокрасненский межрайонный партийный центр, «после этого никакой сдачи хлеба уже не было». [ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 264, л. 20.]
Аналогичное положение складывалось и во многих юго-западных районах. Характеризуя обстановку, в которой протекали действия Островского межрайонного партийного центра, последний отмечал: «В большинстве населенных пунктов Сошихинского и Славковичского районов, несмотря на строгий тон приказов гитлеровцев, население эти приказы не выполняло». [ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 257, л. 44,]
Противодействие оккупационному режиму росло и в других районах области. Чтобы изъять у населения сельскохозяйственные продукты, привлечь его к оборонным работам, а тем более набрать рабочую силу для отправки в Германию, гитлеровцы стали открыто прибегать К военной силе, посылая в деревню уже не отдельные хозяйственные команды, а целые экспедиции, включавшие в себя воинские подразделения или даже части.
Непрерывно усиливался приток населения в партизанские отряды. К марту 1943 пода партизанский резерв составлял около 5000 человек. Все они были готовы при получении любого оружия встать в ряды партизанских отрядов. [Почти всю первую половину 1943 года, главным образом из-за отсутствия оружия, а также напряженных боев с захватчиками, партизанские отряды и бригады воздерживались от приема пополнения в свои ряды.] За первые 5 месяцев 1943 года в партизанские отряды вступило, по неполным данным, 2500 человек. Количество вступавших в ряды партизан все увеличивалось. Псковский партийный центр сообщал в августе 1943 года в Ленинградский обком ВКП(б): «Отсутствие оружия и боеприпасов вынуждает сдерживать вовлечение местных жителей в отряды». [ЛПА, ф. 0-116, оп. 9, д. 259, л. 97.]
Несмотря на жестокие репрессии оккупантов, усиливалась всесторонняя помощь населения партизанам. «...Жители активно помогают партизанам в их борьбе с гитлеровцами, — отмечал в августе 1943 года комиссар 1-го Отдельного партизанского полка А. И. Казаков, — снабжая их продуктами питания, обувью, одеждой, сообщая ценные разведданные о противнике, участвуя в разведке». [«Непокоренная земля Псковская», стр. 306.] Это приумножало силы партизан, делало их действия еще более эффективными.
Партизанское движение в Ленинградской области набирало все большие силы, шло вызревание народного восстания на оккупированной захватчиками территории.
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
