Ленинградский комсомолец Андрей Федоров дважды с оружием в руках вставал на защиту Родины. Юношей, в 1939 году, почти прямо со школьной скамьи он ушел сражаться с белофиннами за родной Ленинград, а с первых дней Великой отечественной войны он участвовал в жестоких битвах с немецкими захватчиками. Осенью 1941 года подразделение Федорова попало в окружение на одном из участков Северо-Западного направления. Во время выполнения задания командования по разведке Андрей был ранен в ногу и потерял связь со своим подразделением, но ему удалось пробраться к партизанам, и а течение почти года он был одним из бесстрашных солдат знаменитого партизанского края Ленинградской области. Андрей Федоров умер от тяжелых ран, полученных при выполнении боевого задания. Мать Андрея — В. М. Грачева — написала простую и трогательную повесть о своем сыне — достойном воспитаннике ленинградского комсомола. Мы публикуем отрывок из этой повести.
* * *
...Голодный, оборванный, прихрамывая на раненую ногу, бродил Андрей в Ильменских лесах. Уже несколько дней он не слышал гула войны и понял, что линия фронта подвинулась вперед, а он теперь находится на территории, оккупированной врагом.
«Нужно во что бы то ни стало или присоединиться к партизанскому отряду, или самому начать его организовывать», — решает Андрей.
Ночью он выбрался из леса и увидел неподалеку село. Еле держась на ногах, подошел к окошку крайней избы и слегка постучал по стеклу.
— Кто там? — раздался женский голос.
Андрей подошел к двери. Он решил довериться этой русской женщине, так как ничего подозрительного на пути своем к деревне и в самой деревне он не заметил.
— Я раненый красноармеец, пробираюсь к своим, — тихо произнес он.
В ту же минуту дверь приоткрылась, теплая женская рука цепко схватила Андрея и поспешно втолкнула в избу. Дверь опять закрылась. Андрей огляделся и в темноте различил молодое женское лицо. Женщина тоже оглядела гостя и, ни о чем не расспрашивая его, усадила за стол. Затем она на минуту скрылась в темноте дальнего угла комнаты и. вернувшись, положила на стол ломоть хлеба и поставила горшок с молоком.
Андрей не ждал приглашения. Он ел с жадностью человека, уже несколько дней не видевшего пищи. Женщина все это время не сводила глаз с него, и, когда Андрей кончил есть, она грустно вздохнула и сказала:
— Больше у меня у самой нет ничего.
— Спасибо, не забуду я этой избы и твоего хлеба, — ответил Андрей. — Теперь укажи, как мне пробраться к своим.
Глаза женщины прищурились, и она, казалось, чуть недоверчиво взглянула на Андрея.
— Не знаю, как пробраться. Отдохни малость, отлежись, ведь еле на ногах стоишь, а там — сам найдешь свою дорогу. Я постелю тебе в чулане, там будет спокойно.
Андрей согласился. Он не чувствовал больше мучительного голода, и ему теперь страшно хотелось уснуть. Через несколько минут он уже спал крепким сном в крохотном чулане.
...От одного селения к другому ползет мстительное пламя партизанской борьбы. Есть много потаенных троп, дорожек, которых никогда не узнает враг. По этим тропам, невидимые врагу, ходят партизаны. По тайным дорожкам к партизанам пробираются их помощники — женщины, подростки, старики.
Пока Андрей крепко спал, Луша (так звали колхозницу, приютившую его) уже бежала по задворкам, спустилась к ручью и скрылась в густом кустарнике. Еще не всходило солнце, и воздух был свеж и прозрачен. Луша шла уверенно, быстро; чувствовалось, что эта дорога ей хорошо знакома.
В землянке у стола, сколоченного из грубых досок, сидел командир партизанского отряда, с явным удовольствием прихлебывая чай из кружки. Он был широкоплеч, коренаст, невысок ростом. Белокурые волосы были слегка спутаны. — как видно, ночь прошла без отдыха. Увидев Лушу, командир приветливо улыбнулся, но в голосе его, когда он спросил, что случилось, чувствовалась некоторая тревога.. Колхозница рассказала о ночном госте.
— Приведи его к нам. Будь осторожна. Скажи, что разузнала кое-что и решила помочь красноармейцу выбраться на прямую дорогу. Приходи попозже, вечером.
Рано утром Луша вернулась в избу. Она поспешно подошла к чулану, прислушалась. Ночной гость крепко спал. Всякие подозрения исчезли окончательно: так мог спать только человек, которому нечего скрывать.
Уже солнце стояло высоко, когда колхозница разбудила Андрея к обеду.
— Вставай, дружок! Уж больно ты заспался. Андрей испуганно оглянулся, с трудом соображая, где он находится, но, вспомнив, улыбнулся Луше.
За обедом она расспрашивала его о ранении, о скитании в лесу и обещала вечером кое-чем помочь. Когда совсем стемнело, Луша и Андрей пустились в путь. Женщина шла уверенно и спокойно вперед, а Андрей, не расстававшийся с винтовкой, шел сзади, чутко прислушиваясь к каждому шороху.
Деревня осталась далеко позади. Прошли поле, низкий кустарник, и опять Андрей очутился в лесу. Здесь он почувствовал себя спокойнее. Неожиданно перед ними выросла фигура с винтовкой. Луша тихо шепнула что-то часовому, и они пошли дальше. Через несколько минут они уже были в землянке, куда накануне приходила колхозница. Андрей понял, что его привели к партизанам. Исполнилось его заветное желание, и он принялся горячо благодарить Лушу.
— Умирать буду — не забуду всего, что вы сделали для меня. — Андрей крепко пожал руку колхознице. А командир отряда в это время стоял чуть в стороне и точно изучал нового человека.
— Ну, теперь докладывай: кто такой, откуда, куда путь держишь, — обратился командир к Андрею, когда тот тепло распрощался с Лушей.
Андрей рассказал обо всем подробно, как шел в разведку, как был ранен, как скитался в лесу.
— А где товарищ, с кем был в разведке?
— Мы потеряли друг друга во время перестрелки с немцами, наверно убит.
— Как звали товарища?
— Никифоров Ваня. С ним мы были на финском, вместе воевали и с немцами.
— Никифоров? — переспросил командир.
Он быстро поднялся и вышел из землянки. Через несколько минут он вернулся. За ним шел партизан, высокий, несколько сутулый, с винтовкой за плечами.
Партизан посмотрел на Андрея и с радостным криком бросился обнимать его:
— Федоров!
Друзья крепко расцеловались и с волнением смотрели друг другу в лицо.
Вошедший с командиром партизан был Ваня Никифоров.
В тот же день Андрей Федоров был зачислен бойцом партизанского отряда. В землянке командира он произнес торжественную клятву быть достойным бойцом великой армии народных мстителей, не жалеть ни сил, ни самой жизни в борьбе с заклятыми врагами Родины — немецкими захватчиками.
Со всем пылом комсомольца Андрей включился в боевую партизанскую жизнь.
Суровая, холодная, снежная зима, проведенная в лесу, ни на один день не ослабевающая напряженная борьба с врагом закалили еще больше Андрея. Он ведет дневник и мечтает написать после окончания войны книгу о великой партизанской борьбе.
Его отряд заменил ему родную семью. Андрей идет всегда на выполнение любого боевого задания с сознанием, что партизаны Ленинградской области защищают грудью родной Ленинград, свободу и честь всего советского народа.
В марте Партизанский край, где действовал и отряд Андрея, охватило глубоко патриотическое движение. В тылу у врага колхозники вместе с партизанами начали сбор продовольствия в помощь Ленинграду. Скоро знаменитый обоз отправился через линию фронта. Андрей послал с делегатами письмо матери в Ленинград.
Весна застает отряд на берегу Шелони. Жестокие сражения с врагом чередуются с кратковременным отдыхом. Андрей Федоров к этому времени — уже один из лучших бойцов отряда. В один из весенних дней произошли два события, которые были оценкой боевой деятельности Андрея: его приняли в кандидаты ВКП(б) и наградили за мужество и отвагу часами.
Душа Андрея полна радости и воодушевления. Он клянется еще более самоотверженной борьбой в тылу врага оправдать доверие партии, доверие товарищей по оружию.
В этот день он записывает в дневнике:
«Я больше всего люблю жизнь и хочу жить, но у меня хватит силы воли, чтобы отдать жизнь за великое дело моей Родины».
Встреча Андрея с вернувшимся из Ленинграда делегатом была для него праздником. Несколько часов подряд рассказывает товарищ о родном Ленинграде, и Андрей слушает его с затаенным дыханием. Он гордится своим городом, он восхищен стойкостью и героизмом ленинградцев!
Регулярно стала работать партизанская почта, наладилась переписка Андрея с матерью. Поздравляя мать с праздником Первого Мая, он с гордостью сообщил ей, что приляг в кандидаты ВКП(б), награжден часами и назначен командиром отделения.
«Мы вместе воюем, дорогая, — заканчивает он письмо, — победа будет за нами!»
Двадцать первого июля Андрею поручают серьезное боевое задание. Немцы прекрасно сознают все возрастающую силу партизанской борьбы. Они уже вынуждены посылать против партизан целые дивизии регулярных войск с танками, артиллерией. Но и это не помогает. Партизанская борьба разгорается все сильней.
Андрей идет на выполнение боевого задания, как всегда спокойный, уверенный в себе. Но на этот раз происходит катастрофа: он наталкивается на мину. После страшного взрыва он почувствовал острую боль в руках, в голове и потерял сознание. Очнулся Андрей уже в госпитале, после операции. Все лицо его было забинтовано, как и обе руки. Не помнил Андрей, как долго был без сознания, не знал он, как много сделали для спасения его жизни там, в Партизанском крае, его друзья-партизаны. Не чувствовал Андрей ни перелета на санитарном самолете в советский тыл, ни тяжелой операции: ему ампутировали левую руку, а правую, сломанную в двух местах, положили в гипс. Не знал Андрей еще и самого страшного: осколком мины у него разбита лобная доля, огнем выжжены глаза.
Андрей ослеп навсегда.
В госпитале он окружен вниманием и заботой, к нему относятся с уважением и любовью. Но по мере того, как идут дни, заживают раны на руках и лице, все чаще и чаще тяжелые мысли не дают Андрею покоя. У него болит голова, иногда повышается температура, ранение дает себя знать. Но все же молодой организм быстро восстанавливается. Андрея удивляет, что до сих пор не приступают к лечению глаз.
Андрей просит к своей постели начальника госпиталя:
— Прошу простить меня. Я хотел бы узнать правду о состоянии моего зрения. Я еще очень молод, но я участвовал в двух войнах и год боролся в рядах народных мстителей. Я много видел и много пережил. Скажите мне правду: я ослеп?
Начальник госпиталя смотрит на Андрея и решается сказать партизану суровую правду. Дольше скрывать бессмысленно.
— Товарищ Федоров! Вы посвятили свою молодую, прекрасную жизнь борьбе за счастье нашей любимой Родины. Война потребовала жертв, тяжелых жертв. Я не хочу вас напрасно обнадеживать, медицина бессильна возвратить вам зрение. — Голос врача звучит глухо.
Невольный вздох вырвался из груди Андрея:
— Благодарю вас. Вы только подтвердили то, о чем я уже догадывался. Да, вы правы, война потребовала жертв. Но это нужно для победы... Я пролил свою кровь и верю, что кровь наша начертила ту черту, через которую никогда не перешагнет немецкая нога.
Андрей умолк. Ему нужно было остаться наедине с собою Удар слишком тяжелый, но Андрей найдет, он должен найти в себе моральные силы его пережить.
Через некоторое время Федорова для продолжения лечения перевели в одну из клиник города Казани.
Прошло несколько дней, а в клинике уже говорили о слепом партизане. К его постели вечерами приходили больные, медицинский персонал. Затаив дыхание, они слушали рассказы о великой партизанской борьбе советских людей, о необыкновенном героизме и мужестве колхозного крестьянства. Никто никогда не слышал ни одной жалобы Андрея на свою судьбу. Погрузившись в вечный мрак, безрукий, слепой, он победил мрак, он видел жизнь, продолжал бороться, потому что беспредельно силен был дух ленинградского комсомольца.
Часто в вечерние часы заката из палаты Андрея (вдруг раздавался его голос, он начинал петь любимые советские песни. Андрей пел о борьбе и победе, пел о жизни и счастье, пел о любви. Песня Андрея бодрила и радовала; слушая ее, хотелось человеку жить, работать, бороться и побеждать.
Он делится планами с медицинской сестрой:
— Я много, — говорит он, — думаю сейчас, особенно по ночам, когда вокруг все засыпает. Я твердо решил работать, несмотря на то, что я слеп и у меня нет левой руки. Я могу быть пропагандистом. Постараюсь восстановить в памяти всю свою боевую жизнь и буду диктовать матери, писать повесть. Напишу книгу о нашей партизанской борьбе. Мне есть что рассказать товарищам, ленинградской молодежи. На слух постараюсь даже дальше учиться. Вспомните нашего Николая Островского. Он был прикован к постели, но он был полон жизни.
Вечером медицинская сестра под диктовку Андрея пишет письмо в Ленинград его матери.
Андрей тихо ходит по палате, и голос его звучит спокойно, ровно и уверенно:
«Мой милый друг, дорогая мать!
Я думаю, что по характеру писем ты можешь судить о моих душевных переживаниях. Я снова обрел душевное равновесие, в жизни моей снова наступила та ясность, которая помогла мне перенести тысячу испытаний и выйти из этой великой борьбы победителем. Мне хочется, чтобы ты думала обо всем случившемся так же, как думаю я.
В продолжение двух лет я отдавал борьбе с врагом все свои силы, энергию и способности, грудью защищая любимую Родину, священный город Ленина, мирный и до слез милый мне покой нашей трудовой семьи. Я бил врага всеми возможными средствами. Дрался с немцами в рядах Красной Армии, а когда силою обстоятельств был оторван от части, я взял партизанскую винтовку и своей небольшой работой помог рождению партизанских отрядов, которые а сейчас громят немцев в тылу. Мои раны — это завершение большого боевого пути, который мне пришлось проделать.
Ты должна испытывать чувство гордости за своего сына. Ведь немецкий солдат, вооруженный до зубов, не смог победить меня. Я своею кровью на родной земле начертил черту, через которую никогда не переступит немецкая нога. Я ничего не скрываю от тебя. Это очень сурово и тяжело. Да. я инвалид, но это не убивает во мне силы. Наша великая Сталинская эпоха стоит того, чтобы я пожертвовал своей маленькой жизнью! Я слеп, но я ясно вижу великое будущее своей Родины. В этом моя сила.
Целую тебя много раз.
С боевым, партизанским приветом Андрей».
* * *
Мать в Ленинграде получила эти проникнутые мужеством строки. Ей было тяжело, но она гордилась сыном.
А в это время в Казани состояние здоровья Андрея стало внезапно ухудшаться. Усилились головные боли, стала повышаться температура.
У постели слепого партизана собрался весь медперсонал. Немедленно был созван консилиум врачей. Андрея перенесли в палату к профессору клиники. Там он уже впал в беспамятство. К концу третьих суток, не приходя в сознание, он скончался.
Так закончилась короткая, но светлая жизнь ленинградского комсомольца Андрея Федорова. Он отдал ее за Родину, за счастливое будущее советского народа.
Пройдет время, враг будет разгромлен, затихнет гул войны, весь советский народ снова займется мирным, созидательным трудом, а о погибших героях народ будет вспоминать с глубокой любовью и благодарностью. Примеры Их героической борьбы будут воспитывать молодежь.
К читателю:
Я написала книгу о сыне. В ней нет ни одного вымышленного факта, как нет ни одной искаженной фамилии.
Я писала ее в самую тяжелую пору своей жизни, когда узнала, что мой сын скончался от ран, вдали от меня. Я писала книгу об Андрее в Ленинграде, в условиях тяжелой блокады. До меня доходил гул войны. Дрожали стены комнаты от орудийных выстрелов, и очень часто тревожный звук сирены отрывал меня от тетради. Я никогда не занималась литературным трудом, и эту книгу я написала, побуждаемая любовью к сыну, мужеством которого я горжусь.
Я хотела бы, чтобы на примере комсомольца Андрея Федорова тысячи юных ленинградцев воспитывали в себе чувство беззаветной любви к своей Родине, своему народу.
Пусть слова Андрея, сказанные им в период его активной борьбы с врагом, помнит наша славная молодежь:
«Я больше всего люблю жизнь и хочу жить, но у меня хватит силы воли отдать жизнь за великое будущее советского народа».
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
