Кампания 1943 г. характеризовалась более интенсивным движением на морских коммуникациях противника, что было связано с необходимостью восполнения потерь, понесенных на сухопутном фронте, и возросшими потребностями Германии в стратегическом сырье. На восточных участках коммуникаций наблюдалось до 15 конвоев еженедельно. Противник продолжал наращивать противолодочные силы, уделяя особое внимание охранению конвоев на переходе морем. Корабельное охранение, нередко состоявшее из 1—2 миноносцев, 10— 12 тральщиков и 5—10 катеров различных типов, обычно располагалось в круговом ордере на дистанции 5—10 каб от транспортов. Самолеты барражировали в 20—30 каб впереди по курсу конвоя. Опасные участки пути противник стремился пройти в темное время суток. Наиболее усиленно конвои охранялись в районе Варангер-фьорда. Были закрыты все проходы в выставленных ранее минных заграждениях. Значительно шире для противолодочной обороны гитлеровцы стали использовать свои подводные лодки. Их общая численность на Севере к концу года достигла 25—30 единиц. Дополнительно были выставлены корабельные дозоры на наиболее важных участках коммуникаций, увеличено число береговых постов наблюдения.
В начале 1943 г. бригада подводных лодок Северного флота (командиром бригады стал капитан 1 ранга И. А. Колышкин) насчитывала 17 подводных лодок. На коммуникациях противника одновременно могли действовать 4—5 лодок. Этого, конечно, было мало, чтобы вести успешную борьбу с возросшими морскими перевозками противника. Положение осложнялось тем, что подводные лодки стали привлекаться к выполнению новой задачи — защите союзных конвоев, шедших в наши северные порты.
Придавая большое значение Северному морскому театру, Советское Верховное Командование направило сюда полученные от промышленности 11 новых подводных лодок («М-104», «М-105», «М-106», «М-107», «М-108», «М-200», «М-201», «С-14», «С-15», «С-103», «С-104»). Кроме того, с Тихоокеанского флота было переведено пять лодок («С-51», «С-54», «С-55», «С-56», «Л-15»). Таким образом, Северный флот пополнился 16 подводными лодками.
Как и в предыдущем году, подводные лодки продолжали действовать в закрепленных за ними районах: малые — в районе от Варангер-фьорда до Тана-фьорда, средние — к западу от Тана-фьорда, большие — на более удаленных коммуникациях. Основным методом их боевого использования по-прежнему было крейсерство в ограниченных районах.
Первый боевой успех был достигнут в ночь на 1 января 1943 г. Подводная лодка «Л-20» (командир капитан 3 ранга В. Ф. Тамман), следуя в надводном положении, в районе мыса. Нордкин обнаружила силуэты трех транспортов, шедших в строю кильватера. Их охраняли два сторожевых корабля и два сторожевых катера, располагавшиеся мористее охраняемых судов. Зайдя со стороны берега, лодка с дистанции 6 каб произвола по транспортам шеститорпедный залп с временным интервалом 10 с. Командир наблюдал попадание одной торпеды в цель. Через 3 мин после залпа лодка погрузилась. Противник от неожиданного удара настолько растерялся, что даже не преследовал ее. Когда через полчаса лодка всплыла, командир увидел, что катера подбирают экипаж тонущего транспорта. Позже стало известно, что был торпедирован немецкий транспорт «Муанса» (5427 брт).
Ровно через месяц «Л-20» вновь успешно атаковала конвой противника. На этот раз одним залпом были поражены две цели: транспорт «Оттмаршен» (7077 брт) и сторожевой корабль «V-5905».
17 января на подходе к Лаксе-фьорду подводная лодка «Щ-404». (командир капитан 3 ранга В. А. Иванов) обнаружила транспорт в охранении четырех сторожевых кораблей, располагавшихся мористее и в голове конвоя. Лодка, находившаяся под самым берегом, оказалась в преимущественном положении — со стороны неохраняемого борта конвоя. Сблизившись до дистанции 7 каб, командир произвел четырехторпедный залп с временным интервалом. После залпа лодка погрузилась. Гидроакустик слышал два взрыва. Преследования не было.
22 января в районе мыса Нордкин «Щ-404» обнаружила конвой противника — четыре транспорта в охранении двух сторожевых кораблей, располагавшихся мористее. Зайдя со стороны берега, лодка с дистанции 10 каб произвела четырехторпедный залп по головному транспорту. Экипаж лодки слышал взрыв торпед.
В условиях полярной ночи командиры подводных лодок часто применяли тактику атаки со стороны берега. Вблизи берега осуществлялся и поиск противника. При обнаружении конвоя лодка не погружалась, а выходила в атаку, оставаясь в надводном положении.
Освоение новых тактических приемов привело к тому, что число успешных ночных атак значительно возросло. Это свидетельствовало о возросшем боевом мастерстве командиров подводных лодок: найти и атаковать цель в темное время суток значительно сложнее, чем днем. Полярная ночь стала союзником подводников.
В январе 1943 г. на лодках типа К стали устанавливаться гидролокаторы. Встал вопрос о возможности тактического взаимодействия лодок в море, и в скором времени командованием флота было принято решение о создании тактической пары, в которую вошли лодки «К-3» и «К-22» (командиры лодок капитаны 3 ранга К. И. Малафеев и В. Ф. Кульбакин) [Создание тактической группы из подводных лодок типа К объяснялось наличием на них не только гидролокационного, но и артиллерийского вооружения. Считалось, что две подводные лодки будут располагать достаточной артиллерийской мощью, чтобы в определенных условиях вступить в бой с противником.]. В совместном походе «К-3» и «К-22» предстояло проверить возможности новой аппаратуры, и прежде всего пригодность ее для реализации давней идеи групповых действий подводных лодок. Экипажи кораблей тщательно подготовились к походу, основательно отработали элементы взаимодействия. Порядок следования лодок на переходе морем намечался такой: в светлое время суток лодки должны были двигаться под водой в строю уступа, осуществляя акустический поиск противника, в ночное время — идти в крейсерском положении, наблюдая за горизонтом, при обнаружении конвоя — атаковать его торпедами. В случае необходимости после торпедной атаки допускалось совместное применение артиллерии. В ходе выполнения торпедных атак централизованное управление лодками не предусматривалось.
Днем 3 февраля подводные лодки вышли на боевую позицию в районе о. Вардё — мыс Нордкин. Достигнув мыса Харбакен, они при скорости 7 уз начали осуществлять поиск противника. Одна из лодок шла ближе к береговой черте. Водная поверхность просматривалась хорошо. Наблюдатели на лодках могли видеть друг друга в бинокль.
Поиск в первую ночь показал, что на малом ходу лодки вполне могут совместно маневрировать и довольно точно удерживать свое место (в подводном положении скорость снижалась до 3 уз). Затем по неустановленным причинам акустическая связь между лодками стала прерываться. Лодки вынуждены были всплыть в надводное положение, но из-за плохой видимости с трудом могли различить одна другую.
В ночь на 5 февраля в Конгс-фьорде «К-3» заметила конвой: три транспорта, эскадренный миноносец и сторожевой катер. Лодки вышли в совместную атаку, и вскоре «К-3» с дистанции 10 каб выпустила по одному из транспортов противника четыре торпеды. Три из них поразили цель. Объятое пламенем судно стало тонуть. В это время вражеский миноносец осветил лодку прожекторами и обстрелял из пулеметов. «К-3» срочно погрузилась.
«К-22» наблюдала гибель транспорта, но сама стрелять торпедами не могла, так как на фоне уцелевшего транспорта находилась «К-3». Опасаясь огня эсминца и сторожевика, Кульбакин увел свою лодку с этого места.
7 февраля в условиях сильного шторма «К-3» долго запрашивала вторую лодку, но ответа на свои сигналы не получила. Далее капитан 3 ранга Малафеев действовал (согласно наставлению) самостоятельно.
12 февраля «К-3», находясь у входа в Бос-фьорд, атаковала и потопила фашистский транспорт «Фехенхайм» (более 8000 брт), на борту которого находился полк пехоты и большое количество боеприпасов. 14 февраля «К-3» пришла в базу. «К-22» из похода не вернулась. Очевидно, она подорвалась на минах противника.
С учетом итогов похода введение способа совместных действий подводных лодок в составе тактических групп было признано командованием преждевременным.
В связи с усилившейся в 1943 г. противолодочной обороной морских коммуникаций противника, и особенно из-за наличия пояса минных заграждений вдоль Северной Норвегии, подводные лодки стали уходить далеко в море на зарядку аккумуляторных батарей, что уменьшало время их пребывания вблизи берега, т. е. там, где шли наиболее интенсивные перевозки. Для того чтобы обеспечить непрерывность воздействия на прибрежные коммуникации противника, с наступлением полярного дня стали практиковать обслуживание одной позиции двумя-тремя подводными лодками. При этом одна лодка находилась у берега, остальные — в море на зарядке аккумуляторных батарей. Смена производилась по графику.
По такому принципу были организованы действия на участке Порсангер-фьорд — о. Вардё. Нечто подобное было организовано в Варангер-фьорде, где была временная стоянка подводных лодок. Из двух действовавших там подводных лодок одна находилась на позиции в Варангер-фьорде, другая — в пункте базирования. Периодически лодки менялись местами. Однако в скором времени от этого пришлось отказаться ввиду усилившихся налетов немецкой авиации.
В 1943 г. число акустических атак возросло. При этом стала практиковаться глубоководная стрельба (с выпуском торпед с глубины 15—20 м). В апреле такую атаку выполнила подводная лодка «М-171» (командир капитан-лейтенант Г. Д. Коваленко, на борту командир дивизиона капитан 1 ранга Н. И. Морозов). Стрельба производилась с глубины 17 м. Были выпущены две торпеды, одна из которых попала в цель. Всего за год подводные лодки Северного флота выполнили пять глубоководных атак. Все они оказались успешными.
Увеличение в 1943 г. состава авиационных сил флота позволило более широко организовать взаимодействие подводных лодок с разведывательной авиацией. Однако оно все еще носило эпизодический характер, так как воздушная разведка морских коммуникаций противника велась нерегулярно. Наведение подводных лодок на обнаруженные конвои осуществлялось путем передачи лодкам штабом флота данных о месте и элементах движения конвоев, обнаруженных воздушной разведкой. Трудности при наведении заключались в том, что разведывательная авиация действовала в основном в светлое время суток, когда подводные лодки находились в подводном положении и не могли вести радиоприем, поэтому полученные от самолетов данные репетовались штабом флота, в результате чего они нередко устаревали и лодки не могли их использовать. Всплытие же подводных лодок в светлое время суток для приема разведывательных данных от самолетов было сопряжено с риском обнаружения их противником.
К концу года установилась следующая организация во взаимодействии подводных лодок с разведывательной авиацией. Группа из нескольких подводных лодок заблаговременно развертывалась в районе ожидания, располагаясь в 25—30 милях от побережья (мористее минных заграждений). Никаких ограничений при их выходе на курс противника не давалось. Все подводные лодки были свободны в выборе района атаки. На позиции ожидания они держали связь с самолетами-разведчиками и береговой радиостанцией. С получением данных о движении конвоев противника подводные лодки рассчитывали курсы сближения и следовали на перехват конвоев. После атаки они должны были отходить в свои районы и ожидать новых донесений от самолетов. Атаки самостоятельно обнаруженных подводных лодок запрещались (исключая случаи, когда было очевидно, что это противник). Управление подводными лодками осуществлялось командиром бригады. В целях лучшей организации взаимодействия в штаб авиации высылался от бригады подводных лодок офицер связи.
Такая организация вылилась в новый метод боевого использования подводных лодок, названный впоследствии методом нависающей завесы. Преимущество действий по методу завесы заключалось в том, что во время ожидания противника лодки находились за пределами миноопасных районов. Они приближались к берегу лишь в том случае, когда авиация обнаруживала транспорты противника. При этом значительно снижалась возможность встречи лодок с минами, которые представляли для них основную опасность. Метод нависающей завесы, по существу, был методом группового использования подводных лодок, примененным в условиях Северного флота.
Для минных постановок использовались подводные минные заградители «Л-15», «Л-20», «Л-22» и крейсерская лодка «К-21». Ими выполнено 14 боевых походов, выставлено 276 мин. Десять походов на постановку мин совмещались с решением других задач (действия на морских коммуникациях противника, высадка разведывательно-диверсионных групп на побережье противника и т. п.).
Наиболее успешно в 1943 г. действовала подводная лодка «С-101» (командир капитан 3 ранга П. И. Егоров, с 23 июля — капитан 3 ранга Е. Н. Трофимов), выполнившая девять торпедных атак. Ею было потоплено и повреждено десять кораблей противника. Мастером торпедного удара проявил себя командир подводной лодки «С-55» капитан 3 ранга Л. М. Сушкин. В трех атаках ему удалось поразить одним залпом по две цели. Смелостью и решительностью отличались боевые действия командира подводной лодки «С-56» капитана 3 ранга Г. И. Щедрина. В кампанию 1943 г. его лодка совершила три боевых похода, выполнила шесть успешных торпедных атак, причем в двух из них одним залпом уничтожила по два вражеских корабля. Эффективные торпедные атаки провели подводные лодки «Щ-422» (командир капитан 3 ранга Ф. А. Видяев) и «Щ-404» (командир капитан-лейтенант Г. Ф. Макаренков), потопившие по три транспорта и по одному сторожевому кораблю противника.
В общей сложности за год подводные лодки Северного флота, действуя на морских коммуникациях противника, совершили 103 боевых похода, провели 81 торпедную атаку, из которых 80 оказались успешными, израсходовали 261 торпеду. Как и в предыдущие годы, подавляющее число атак (75) было выполнено по охраняемым конвоям. Стрельба торпедами выполнялась преимущественно четырех- и двухторпедными залпами. 29 действующих лодок потопили 49 транспортов и 19 кораблей. В среднем на один потопленный транспорт расходовалось пять торпед. Средняя дистанция стрельбы составляла 10,2 каб.
1943 год ознаменовался большим событием: бригада подводных лодок Северного флота была награждена Орденом Красного Знамени. Подводные лодки «М-172», «Щ-402», «Щ-422» стали именоваться гвардейскими, «Щ-403» и «Щ-404» — Краснознаменными.
| Предыдущая страница | Содержание | Следующая страница |
