Руководствуясь ленинскими заветами о надежной защите завоеваний Октября, коммунистическая партия Советского Союза и Советское правительство всегда придавали большое значение созданию в стране сильного, боеспособного подводного флота. Утвержденной в декабре 1926 г. шестилетней программой развития Военно-Морского Флота (1926—1932) предусматривалось строительство 22 подводных лодок. В дополнение к этому классу кораблей флот должен был получить 3 эскадренных миноносца, 18 сторожевых кораблей, 5 охотников за подводными лодками и 36 торпедных катеров.
В годы второй пятилетки (1933—1937) в предвидении агрессии против нашего государства и широких боевых действий на море было начато строительство 137 подводных лодок. Из надводных кораблей были заложены 5 крейсеров, 4 лидера, 46 эскадренных миноносцев, 6 сторожевых кораблей и 27 тральщиков. За предвоенное десятилетие судостроительная промышленность передала флоту более 200 подводных лодок. К началу второй мировой войны (1 сентября 1939 г.) по числу подводных кораблей Военно-Морской Флот СССР вышел на первое место среди военных флотов мира.
В годы Великой Отечественной войны советские подводные лодки решали широкий круг боевых задач: вели борьбу на морских коммуникациях противника, защищали свои морские коммуникации, ставили мины, вели разведку, несли дозор, перевозили людей и грузы, осуществляли навигационно-гидрографическое обеспечение сил флота. Наиболее эффективными были их действия на морских коммуникациях противника. Уничтожая вражеские суда, идущие с подкреплением к линии фронта, и транспорты, перевозящие стратегическое сырье, подводные лодки не только оказывали помощь нашим войскам, действовавшим на приморских флангах, но и наносили прямой ущерб военно-экономическому потенциалу фашистской Германии.
Большую роль играли боевые действия лодок на Крайнем Севере, где водные пути имели исключительное значение для снабжения немецко-фашистских войск боеприпасами, теплой одеждой и продовольствием. Уже на третий месяц войны фашистское командование вынуждено было признать, что удары советских подводников по прибрежным коммуникациям в Заполярье значительно затруднили осуществление плана захватить Мурманск еще в 1941 г.
На Балтийском море из-за активности наших подводных лодок противник был вынужден значительно сократить перевозки водным путем и использовать для снабжения своих войск под Ленинградом и без того загруженные сухопутные дороги.
На коммуникациях Черного моря атаки наших подводных лодок были особенно эффективны в тот период, когда оккупанты вынуждены были эвакуироваться из Крыма.
Некоторые удары советских подводных лодок на коммуникациях оказались особенно чувствительны для врага. В январе 1945 г. подводной лодкой «С-13» Балтийского флота был атакован и потоплен лайнер «Вильгельм Густлов», на борту которого находилось свыше 7000 солдат, матросов, офицеров, в том числе около 1300 подводников. По этому случаю в Германии был объявлен трехдневный траур. Офицер конвоя, ответственный за безопасность перехода, был расстрелян, а командир «С-13» капитан 3 ранга А. И. Маринеско включен в список личных врагов третьего рейха.
В апреле 1945 г. на Балтике был отправлен на дно транспорт «Гойя». Более 5000 солдат, офицеров и курсантов не досчитались гитлеровцы в результате торпедного удара, нанесенного гвардейской подводной лодкой «Л-3» (командир капитан 3 ранга В. К. Коновалов).
Исключительное значение, измеряемое в первую очередь нанесенным противнику материальным ущербом, имели минно-заградительные действия подводных лодок. Они также затрудняли фашистам развертывание боевых кораблей, ограничивали свободу передвижения транспортов, привлекали к себе значительное количество тральных и других обеспечивающих сил. Мины ставились в наиболее уязвимых для противника местах: на выходе из баз, в узкостях, в узлах коммуникаций. По количеству мин, поставленных в активных минных заграждениях (т. е. в водах противника), подводные лодки вышли на первое место среди всех сил Военно-Морского Флота.
Эффективными оказались действия подводных лодок при защите своих морских коммуникаций. Исключительную роль они сыграли на Севере, где внешние морские пути носили стратегический характер. Против крупных надводных кораблей противника, базировавшихся в Северной Норвегии, советский Военно-Морской Флот мог выставить в то время лишь подводные лодки и частично авиацию. Развернутые вблизи выходов из фьордов подводные лодки являлись фактором, сдерживавшим активность немецкой эскадры в этом районе. Именно здесь флагманский линкор «Тирпиц», вышедший в составе эскадры на перехват союзнического конвоя, был атакован подводной лодкой «К-21» (командир капитан 2 ранга Н. А. Лунин). В результате эскадра вынуждена была отказаться от выполнения своей задачи.
Больших успехов добились подводные лодки в решении задач морской разведки. Обладая способностью к скрытным действиям, они проникали в охраняемые противником районы, где вели наблюдение за его силами и средствами, сообщали командованию важные сведения. Существенное значение имела высадка подводными лодками разведывательных групп на побережье, занятое противником.
Успешно действовали подводные лодки при снабжении боеприпасами осажденного Севастополя, а также при навигационно-гидрографическом обеспечении морских десантов, особенно при выполнении Керченско-Феодосийской десантной операции в декабре 1941 г.
По разнообразию выполнявшихся задач подводные лодки были наиболее универсальными силами флота.
Советским подводным лодкам приходилось выполнять боевые задачи в крайне тяжелых условиях — в стесненных и мелководных районах, при наличии серьезной минной опасности и сильно развитой противолодочной обороны противника. Ни один из иностранных флотов, участвовавших во второй мировой войне, не испытывал таких трудностей. Подводные лодки Германии, США, Японии действовали преимущественно в океане, вне развитой противолодочной обороны противника. Оказываемое им противодействие, исходившее в основном от кораблей непосредственного охранения конвоев, долгое время оставалось малоэффективным.
В Баренцевом море плавание наших подводных лодок осложнялось длительными периодами полярного дня и ночи, наличием у противника труднодоступных для подводных лодок шхерных фарватеров, частыми туманами, снежными зарядами, сильными приливными течениями.
На Черном море, где коммуникации проходили вблизи берегов, подводные лодки вынуждены были маневрировать в районах с глубинами, не превышающими 15—20 м. Когда лодка шла в подводном положении, за ней нередко тянулся длинный, хорошо заметный с корабля и самолета след от поднятого винтами ила.
Наиболее тяжелые условия сложились на Балтике. Здесь нашим лодкам, чтобы выйти в открытое море, необходимо было преодолеть узкий и мелководный Финский залив, сплошь заставленный вражескими минами и сетями.
В ходе войны условия боевых действий советских подводных лодок еще больше усложнились. Потеря баз на Балтике, на северо-западном и Крымском побережье Черного моря, блокада Ленинграда затруднили развертывание подводных лодок, ухудшили условия их базирования и ремонта.
Несмотря на все это, наши подводники действовали активно, решительно, смело. Они настойчиво искали в море и топили вражеские корабли. В тяжелых боях укреплялось и совершенствовалось их боевое мастерство. Развивалась тактика, применялись новые, более эффективные методы боевого использования подводных лодок. Первоначально практиковался позиционный метод, затем стали применять крейсерство в ограниченных районах. В ходе войны подводные лодки перешли к групповым действиям. Значительно чаще стали случаи взаимодействия с авиацией, особенно разведывательной.
Развивались и совершенствовались способы боевого применения оружия подводных лодок, прежде всего торпедного. От стрельбы одиночными торпедами подводники перешли к стрельбе несколькими торпедами с временными интервалами, а впоследствии — к стрельбе залпом «веером». Применение более современных способов торпедной стрельбы повысило эффективность действий подводных лодок.
Нередко подводные лодки, не имея возможности использовать торпеды, всплывали в надводное положение и вступали в артиллерийский бой с кораблями противника.
Высокое боевое мастерство советских подводников, проявленное в годы Великой Отечественной войны, вынуждены признать даже буржуазные военные историки. Например, бывший адмирал гитлеровского флота Ю. Ровер пишет: «Сила русского подводника состоит в его готовности к самопожертвованию... У советских подводников нет недостатка ни в боевой готовности и стойкости, ни... в необходимых штурманских и тактических способностях» [Ровер Ю. Действия советских подводных лодок на Балтике в 1939—1945 гг. Пер. с нем. Центральной военно-морской библиотеки (ЦВМБ) № 78. 1958, с. 21, 23].
Для советских подводников характерным было стремление во что бы то ни стало решить боевую задачу. Даже в самые трудные минуты никто из экипажей лодок не терял присутствия духа, не впадал в панику, не допускал и мысли об отказе от выполнения боевого задания, о добровольной сдаче в фашистский плен.
В нашей печати немало рассказывалось о ратном труде командиров и экипажей подводных лодок в годы борьбы с фашизмом. Вышли в свет замечательные книги прославленных подводников — Героев Советского Союза Я. К. Иосселиани, И. А. Колышкина, В. Г. Старикова, И. В. Травкина, И. И. Фисановича, Г. И. Щедрина, офицеров-подводников П. Д. Грищенко, И. С. Кабо, В. Е. Коржа, М. К. Чуприкова, О. Г. Чемесова и других авторов. Много страниц посвятили подводникам в своих воспоминаниях видные военачальники Военно-Морского Флота адмиралы Н. Г. Кузнецов, А. Г. Головко, Ю. А. Пантелеев, В. Ф. Трибуц.
Настоящая книга знакомит читателя с характером и условиями боевых действий наших подводных сил в 1941—1945 гг., с их количественным и качественным составом, с примерами решения командирами лодок различных тактических задач. Книга не претендует на полноту освещения этих вопросов, ее следует рассматривать лишь как очередной шаг в исследовании и обобщении опыта боевой деятельности советских подводников во время Великой Отечественной войны.
| Содержание | Следующая страница |
