Как только у Лёньки высвободилось время, он решил побывать в деревне. Как там?
Лёнька забежал за ребятами, и они втроём пошли в Лукино. Стрельба то затихала, то начиналась снова. Решили, что каждый пойдёт своей дорогой, а на огородах, перед деревней, встретятся.
Крадучись, прислушиваясь к малейшему шороху, Лёнька благополучно дошёл до речки. Тропинкой поднялся к своему дому и осторожно выглянул из-за бугра. Деревня была пустая. Солнце било в глаза, и Лёнька приложил ладонь к козырьку кепки. Кругом ни единого человека. Но что это? За деревней на дороге появились солдаты. Лёнька сразу увидел, что солдаты не наши.
«Немцы! – решил он. – Вот попал!»
Солдаты стояли на опушке леса и смотрели на Лукино.
«Вот попал! – снова подумал Лёнька. – Зря я от ребят отбился. Надо бежать!..» В голове его созрел план: пока фашисты будут идти дорогой, он спустится обратно к реке и вдоль ручья уйдёт в лес. Иначе... Лёньке даже страшно было представить, что будет иначе...
Лёнька сделал несколько шагов, и вдруг немую тишину осеннего дня прорезала дробь пулемёта. Он взглянул на дорогу. Фашисты бежали к лесу, на земле осталось несколько убитых. Лёнька никак не мог понять, откуда же это стреляет наш пулемётчик. И тут же увидел его. Он стрелял из неглубокой ямы. Немцы тоже открыли стрельбу.
Лёнька незаметно подошёл к пулемётчику сзади и смотрел на его стоптанные каблуки, на спину, потемневшую от пота.
– А здóрово вы их! – сказал Лёнька, когда солдат стал перезаряжать пулемёт.
Пулемётчик вздрогнул и оглянулся.
– А чтоб тебя! – воскликнул он, увидев перед собой мальчугана. – Тебе что здесь надо?
– Здешний я... Деревню свою хотел поглядеть.
Пулемётчик снова выпустил очередь и повернулся к Лёньке.
– А зовут тебя как?
– Лёнька... Дядь, может, вам помочь чем?
– Ишь ты, какой шустрый. Что ж, помоги. Водички бы принёс, во рту всё пересохло.
– А чем?
– Чем, чем? Кепкой хоть зачерпни...
Лёнька спустился к реке, погрузил кепку в прохладную воду. Пока он добежал до пулемётчика, в кепке осталось совсем немного воды. Солдат жадно приник к Лёнькиной кепке...
– Тащи ещё, – сказал он.
Со стороны леса по берегу стали бить из миномёта.
– Ну, теперь отходить надо, – сказал пулемётчик. – Приказано было деревню держать до полудня, а теперь скоро уже вечер. Деревня- то как называется?
– Лукино...
– Лукино? Хоть знать буду, где бой держали. А это что – кровь? Где ж тебя зацепило? Дай перевяжу.
Лёнька и сам только сейчас заметил, что нога его была в крови. Видно, и вправду зацепило пулей.
Солдат разорвал рубаху и забинтовал Лёнькину ногу.
– Вот так... А теперь пошли. – Солдат взвалил пулемёт на плечи. – Ещё у меня к тебе дело есть, Леонид, – сказал пулемётчик.– Товарища моего фашисты убили. Утром ещё. Так ты схорони его. Вон там под кустами лежит. Звали его Олегом...
Когда Лёнька встретился с ребятами, он рассказал им обо всём, что произошло. Решили той же ночью похоронить убитого.
В лесу сгустились сумерки, солнце уже село, когда ребята подошли к ручью. Крадучись, вышли на опушку и скрылись в кустах. Лёнька шёл первым, указывая дорогу. Убитый лежал на траве. Рядом – его пулемёт, валялись диски с патронами.
Вскоре на этом месте вырос холмик. Ребята стояли молча. Босыми ногами они ощущали свежесть вырытой земли. Кто-то всхлипнул, не выдержали и остальные. Тая свои слёзы друг от друга, ребята ещё ниже склонили головы.
| Предыдущая страница | Следующая страница |
