Твои герои, Ленинград

ЗЮЗИН
Петр Дмитриевич

В небе города Ленина

Петр Дмитриевич Зюзин родился в 1922 г. в деревне Жуковка Кунцевского района. По национальности русский. Член КПСС с 1947 г. Окончил восемь классов и школу ФЗУ. До марта 1941 г. работал надсмотрщиком телеграфной станции и одновременно учился в аэроклубе. Весной 1941 г. поступил в военную авиационную школу пилотов, по окончании которой получил звание военного летчика. С мая 1943 г. по сентябрь 1944 г. сражался на Ленинградском фронте, а затем в Заполярье. К концу войны на его счету значилось более 200 успешных боевых вылетов, 16 лично сбитых самолетов врага. 2 ноября 1944 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР П. Д. Зюзину присвоено звание Героя Советского Союза. С 1959 г. подполковник Зюзин по болезни в отставке. Живет и работает в Москве.

Летная книжка. Сейчас она хранится вместе со старыми фотографиями, вырезками из фронтовых газет. Пожелтевшие листы, местами выгоревшие записи фиолетовыми чернилами. Летной книжке уже более тридцати лет, но кажется, она сохранила запах аэродромных землянок, теплоту рук боевых друзей, с кем ее хозяин — Герой Советского Союза Петр Дмитриевич Зюзин — делил последнюю закрутку махорки.

Их много, записей, в летной книжке: за одной стоит простой тренировочный полет, за другой — облет боевой машины после ремонта, за третьей — встреча с врагом. Те, что помечены словами «воздушный бой», а их более сорока, отмечены красным карандашом. Они особенно памятны: в двух был ранен, в девятнадцати одержал победу.

Взять хотя бы такую строку: «30.7.43. Як-7Б. Сопровождение четырех Пе-2 в составе шестерки. Один полет. 0 час. 40 мин. Воздушный бой с девятью ФВ-190. Ранение». Разве можно такое забыть?! Тем более память о том бое — осколок снаряда авиационной пушки, удаленный из руки через пятнадцать лет,— хранится по сей день вместе с боевыми наградами.

...Приказ о сопровождении бомбардировщиков поступил во второй половине дня. Петр Зюзин уже успел совершить два боевых вылета. Плечи налились усталостью, нестерпимо хотелось спать. Но приказ есть приказ. Зюзин быстро занял место в кабине, по команде ведущего запустил мотор.

Встреча с пикировщиками произошла в заданном районе. Однако не успели пересечь линию фронта, как группу атаковала пятерка ФВ-190. Советские истребители умело отразили атаку. Павел Герцев, ведущий Петра Зюзина, с короткой дистанции расстрелял правого ведомого гитлеровца. Зюзин не успел последовать примеру командира. Сзади, за бронеспинкой, что-то хряснуло. Самолет, казалось, натолкнулся на невидимую стену...

Сколько длилось забытье, Зюзин так и не понял. Надо думать, не больше двух секунд. Иначе бы отстал от ведущего. Но что это? Кровь заливает глаза, рука висит плетью. Ранен! Спокойно. Самолет слушается рулей. Только бы не отстать от ведущего. Иначе — смерть, новая четверка ФВ-190 снова идет в атаку.

Трудным был бой, жестоким. Временами Зюзин находился на грани потери сознания. Но он крепился, неотступно следовал за ведущим, атаковал врага. И воля летчика победила. Он до конца полета оставался в боевом строю. После посадки командир прямо на аэродроме вручил ему медаль «За отвагу».

Хотя молодого летчика и мучали раны, он не дал согласия на отправку в тыловой госпиталь. Рядом были друзья, защитники Ленинграда, чье внимание являлось для него самым лучшим лекарством. Он уже не мыслил себя на другом фронте. Только небо Ленинграда!

На Ленинградский фронт Петр Зюзин прибыл в начале сорок третьего. Блокада была уже прорвана. 29-й гвардейский Волховский истребительный авиационный полк, где предстояло служить, к тому времени имел немало побед, а слава о подвигах легендарного Петра Покрышева и Петра Пилютова, неутомимого Андрея Чиркова и других ветеранов гремела по всей стране.

Почетно и ответственно было идти в бой с такими людьми. Но они не торопились брать с собой молодого пилота. Сопровождение транспортников в тыл да подъемы на перехват вражеских разведчиков — это все, что удалось сделать молодому летчику за первые сто дней пребывания на фронте.

Он злился, переживал, писал рапорты, но ответ Петра Пилютова был один: «Всему свое время». И оно, это время, пришло.

Во второй половине июля полк получил задание сопровождать пикировщиков в район станции Мга. Здесь-то Петр Зюзин и получил свое настоящее боевое крещение, сбил первый вражеский самолет. А потом... потом он сам оказался в госпитале.

Время и усилия врачей сделали свое дело. Через три недели Петр Зюзин снова повел свой «ястребок» в небо Ленинграда. Теперь он был осмотрительнее, расчетливее, хитрее. Вылеты на сопровождение бомбардировщиков сменились глубокими рейдами в тыл врага на воздушную разведку. А к началу января 1944 г. двадцатидвухлетний комсомолец Зюзин получил право водить в бой целые группы самолетов.

И командир полка не ошибся. Разве не об этом говорили итоги первого же вылета на прикрытие наземных войск. Шестерка Зюзина выстояла против натиска двадцати двух Ю-87, четырех ФВ-190 и двух Ме-109. Шесть против двадцати восьми. Кроме того, ведущий группы сбил лично два Ю-87.

Утром командир полка, отдавая приказ о назначении Зюзина ведущим, улыбнулся: «Покажи гвардейскую хватку!» Летчику было лестно доверие командира, но в то же время он помнил и об ответственности, которая ложилась на плечи командира группы. Ведь прикрытие наземных войск не сопровождение бомбардировщиков, когда вся группа на виду. Тут нужен глаз да глаз, да и о боевом порядке группы следует подумать.

— Сам возглавь ударную группу,— посоветовал Пилютов,— а пару Богданова пошли на высоту. Будет резервом.

Так и сделали. При подходе к району прикрытия Зюзин заметил девятку «юнкерсов», которые начинали разворот на боевой курс. Чуть выше барражировала четверка ФВ-190. Очевидно, гитлеровцы так увлеклись маневром, что не заметили советских истребителей. Этим не замедлил воспользоваться Богданов.

Он сразу же навязал четверке «фоккеров» бой, а Зюзин своим звеном атаковал бомбардировщиков.

Быстро растет в прицеле силуэт со свастикой. Вражеский стрелок бьет короткими очередями. Но пули минуют советского летчика: то ли волнуется гитлеровец, то ли опыта не хватает. Проходит еще несколько секунд. До самолета врага не больше 100 метров. Огонь! Первая же очередь, выпущенная рукой Петра Зюзина, упирается в пилотскую кабину бомбардировщика. Ю-87 без единого дымка переходит в отвесное пикирование.

Внезапное исчезновение ведущего и стремительность атаки советских самолетов вносят в строй врага замешательство.

Гитлеровцы, не выводя машин из разворота, сбрасывают бомбы и пускаются наутек. Вторая пара начала было преследовать их, но Зюзин приказал ей вернуться. С запада наплывала еще одна девятка «юнкерсов».

Судя по сомкнутому боевому порядку, гитлеровцы уже знали о появлении советских истребителей. О внезапности атаки не могло быть и речи. Решение зреет молниеносно.

— Атакуем в лоб! — командует Зюзин и первым бросается навстречу врагу. Фашистские бомбардировщики, очевидно, не ждали такой дерзости. Они начали шарахаться из стороны в сторону, бросать бомбы куда попало. Боевой порядок нарушился, распалось и огневое взаимодействие. Советские летчики почти в упор расстреливали пузатые тела «юнкерсов». Еще два из них нашли себе могилу на берегу Финского залива в районе Нарвы. Один сбил Петр Зюзин.

А наверху шел жестокий бой. К четверке ФВ-190 присоединилась пара Ме-109. Богданов с ведомым вертелся волчком. Зюзин и рад был помочь товарищам, но с запада подходила третья девятка Ю-89. Она для него — цель номер один. Иначе грош цена воздушному прикрытию.

Однако новая группа гитлеровских бомбардировщиков особой настойчивости не проявила. Наученные горьким опытом первых двух девяток, гитлеровцы сбросили бомбы, не доходя до цели, и подались восвояси. Пара ФВ-190 и пара Ме-109 бросились на четверку Зюзина. Но было уже поздно. Группа Зюзина встретила их во всеоружии. Враг покинул поле боя.

Боевые вылеты на прикрытие наземных войск стали для Петра Зюзина настоящей школой мужества и мастерства. Его имя все чаще появлялось на страницах газет. Но то, что произошло 26 марта, поразило даже видавших виды журналистов. Однако все документы говорили о том, что Петр Зюзин в трех вылетах на прикрытие наземных войск провел четыре воздушных боя и лично сбил три ФВ-190 и один Ю-87.

На этот раз Петр Зюзин шел во главе шестерки Як-9Д. Отличная была машина. Она позволила барражировать над линией фронта больше часа. Западнее Апсаре советские летчики ниже себя заметили пару ФВ-190. Скорее всего это были «охотники». Зюзин вместе с ведомым спикировал на ведущего гитлеровца и расстрелял его в упор. Второй фашист перевел машину в пикирование и спасся бегством.

Группа Зюзина снова заняла эшелон. Незваные гости не заставили себя ждать. Сначала появились истребители — шесть ФВ-190. Проще всего было навязать им бой всей группой. Но ведь за истребителями пожалуют и бомбардировщики. Зюзин приказывает четверке продолжать полет по плану, а сам с ведомым бросился на перехват истребителей.

Почему гитлеровцы не проявили особой активности, сказать трудно. До тех пор пока Зюзин не открыл огонь, они вели себя смирно. Зато потом набросились, как шакалы, со всех сторон. Однако не так-то легко было сбить советских летчиков. Несмотря на трехкратное численное превосходство врага, они не оборонялись, а вели наступление.

Чуть ниже образовался второй ярус боя. Это четверка, что осталась ждать «юнкерсы», приступила к своей работе. Зюзину трудно драться и управлять группой, но он успевает предупредить ведомых о подходе еще одной девятки Ю-87.

«Фоккеры» наступают. Но что это? Одна пара гитлеровцев начала снижение. Выходит из боя? Тем временем две другие пытаются взять Зюзина и его ведомого в клещи. Знакомый прием. О нем рассказывал командир эскадрильи Константин Коршунов. Не выйдет! Петр бросает машину в пикирование. За ним следует и ведомый. Все решили доли секунды. Трассы фашистов прошили то место, где должны были оказаться через секунду советские самолеты.

Первая пара гитлеровцев приготовилась атаковать четверку. Тут-то ведущего и догнала меткая очередь Петра Зюзина. Еще один гитлеровский молодчик нашел свою смерть от разящей руки московского комсомольца в небе Ленинграда...

В летной книжке есть листок сбитых самолетов. Его нельзя читать без волнения. Что ни запись, то свидетельство мужества, мастерства, победы. Но ведь и победы бывают разные. Если восьмерка нападает на двоих — одно дело, а если четверо против двадцати четырех — совсем другое. Так вот в летной книжке Петра Зюзина есть только три записи, когда он одерживал верх, имея численное превосходство, остальные бои проведены в абсолютном меньшинстве: двое против пяти, шестеро против двадцати восьми, восемь против сорока. Такими победами можно гордиться.

Последний на Ленинградском фронте боевой вылет Петр Зюзин совершил в район Выборга в сентябре 1944 г. Он был сто семидесятым. Потом перелет на Север, участие в освобождении Советского Заполярья. Здесь его и застала весть о присвоении звания Героя Советского Союза.

А. Хоробрых

Из книги: Герои огненных лет. Очерки о москвичах — Героях Советского Союза. Вып. 1. М.: Московский рабочий, 1975.

Другие материалы