Баймагамбетов Султан Биржанович

Эрджигитов Туйчи

Султан Баймагамбетов и Туйчи Эрджигитов служили в разных полках. И делом они до войны занимались разным. Казах Баймагамбетов заведовал почтовым отделением в поселке Музакуль Кустанайской области. Узбек Эрджигитов был пастухом в колхозе "Пахтакор" Ленинабадской области. И тому и другому на родине поставлены памятники: Султану Баймагамбетову - в ауле Каянды-Агаш, Туйчи Эрджигитову - в кишлаке Булак. Именем Эрджигитова назван совхоз в Аштском районе Таджикистана. А в Семиозерном районе Казахстана есть совхоз имени Баймагамбетова.

Оба они - и бывший пастух, и бывший почтовый работник - прославились в боях за Ленинград. Коммунист Баймагамбетов закрыл своим телом амбразуру вражеского дзота 25 июля 1943 года в районе Синявинских высот, комсомолец Эрджигитов сделал то же самое через два с половиной месяца - 5 октября у деревни Смердыня близ Любани.

Какие слова нужны, чтобы рассказать о таком подвиге! Когда вышло из печати самое первое издание повести "Александр Матросов", автор - писатель Павел Журба - подарил мне эту книгу. И вот теперь, достав ее с полки, я снова и снова перечитывал целые главы. Ведь и Султан и Туйчи несомненно знали о подвиге Александра Матросова. Рассказывают, что газетную вырезку, в которой был описан подвиг Матросова, Туйчи Эрджигитов носил вместе с комсомольским билетом.

Перечитывая книгу, ставшую известной во многих странах, я думал все о том же: как найти слова, достойные подвига Султана Баймагамбетова и Туйчи Эрджигитова?

А может быть, и не нужно искать какие-то особенные слова? Может быть, лучше всего привести выдержки из документов?

Первый из них подписан командиром 1064-го стрелкового полка подполковником Фукалевым:

"В сражениях с врагом рядовой Эрджигитов приобрел большой боевой опыт и закалку. Дисциплинированный, исполнительный и требовательный к себе, он служил примером для многих своих товарищей.

5 октября 1943 года во время наступления полка в районе северо-западнее деревни Смердыня огневая точка противника мешала продвижению подразделения. Туйчи Эрджигитов, заметив эту огневую точку, одним броском вырвался вперед и своим телом закрыл амбразуру вражеского дзота. Воодушевленные подвигом своего боевого товарища, бойцы ворвались в траншеи противника".

А вот второй документ. Он подписан командиром 147-го стрелкового полка майором Сухановым. Этот документ еще более скуп:

"Когда наша атака была остановлена, Баймагамбетов вызвался подавить огневую точку противника - дзот. Он забросил его гранатами. Но когда подразделение поднялось в атаку, пулемет врага снова открыл огонь. Тогда Баймагамбетов кинулся к дзоту и своим телом закрыл амбразуру. Старший сержант Баймагамбетов погиб как истинный герой".

Недавно я получил письмо, автор которого Ханиф Гайнутдинов упрекнул меня в том, что в первом издании этой книги о Баймагамбетове рассказывается очень мало.

"У вас сказано, - пишет Гайнутдинов, - закрыл амбразуру. И все. Нет, это не все. Султан Баймагамбетов - мой боевой товарищ, мы с ним участвовали во многих боях.. Между прочим, в роте его чаще называли не Султаном, а Сашей. Это простое русское имя нравилось ему больше, чем Султан. Если же кто-нибудь окликал его по имени, он шутя грозил пальцем:

— Тише, не дай бог услышат фашисты, поднимут шум, что русские позвали на помощь какого-то султана.

В тот день, когда Баймагамбетов закрыл своим телом амбразуру дзота, мы с самого раннего утра были вместе. Позиция нашей роты проходила у самых Синявинских высот. До немцев было метров триста-четыреста. Это от ротных позиций, а мы с Султаном Баймагамбетовым и Василием Семеновым залегли еще ближе к фашистам. Хорошо замаскировавшись, мы могли не только вести наблюдение, но и стрелять без промаха.

В пять утра началась наша артподготовка, затем атака. Успеха она не принесла. Вторая атака тоже оказалась неудачной. У немцев было очень много огня. Нам это было видно особенно хорошо. Баймагамбетов и я высматривали, где стоят немецкие пулеметы, а Семенов полз к командиру роты и докладывал, в каком месте находятся огневые точки.

Отбив атаку, немцы сами пошли вперед. Только ничего у них из этого не получилось. Несколько раз они бросались в контратаки и каждый раз, получив по зубам, откатывались обратно.

Часам к одиннадцати положение наше стало незавидным. Патронов осталось штук по тридцать, не больше. В бою это пустяк: две-три короткие очереди - и автомат пуст. Вся надежда была на Семенова. Он понес командиру роты донесение и на обратном пути должен был принести патроны. Но Семенов не вернулся. Наверное, его зацепила фашистская пуля.

В это время наши бойцы опять пошли в атаку. Нам надо бы поддержать их, да нечем. Все, что оставалось у нас с Баймагамбетовым, это несколько гранат. А роте нашей никак не продвинуться вперед: не давал пулеметный огонь. Тогда Султан сказал:

— Пойду с гранатами...

Он взял шесть гранат и пополз к дзоту, который почти беспрерывно стрелял. Мне было хорошо видно, как Султан пробрался к амбразуре и бросил одну за другой две гранаты. Пулемет замолчал. Но недалеко от замолчавшего дзота стреляли другие. Баймагамбетов подполз к тому, который находился поближе, и опять бросил две гранаты. Огонь не прекратился. Султан подполз еще ближе и бросил третью гранату. Получилось очень удачно: граната попала точно в амбразуру.

Несколько минут Баймагамбетов лежал не двигаясь. Я даже заволновался, не случилось ли с ним чего-нибудь. Потом, смотрю, зашевелился. Ну, думаю, устроил себе передышку и теперь будет ползти обратно. Все равно одной гранатой не навоюешься. И к тому же, если двигаться дальше - к треугольному дзоту, никак не минешь небольшую горушку. Тут и не снайпер запросто снимет - горушка совсем голая.

В это время, воспользовавшись тем, что Султан Баймагамбетов заткнул глотку двум дзотам, наша рота продвинулась вперед и местами вплотную подошла к немцам. Еще один бросок - и наша возьмет. Вот только треугольный дзот мешал. Баймагамбетов видел это. Он бросился вперед, перескочил горушку и швырнул гранату. Она разорвалась возле амбразуры, не причинив фашистскому пулеметчику никакого вреда.

Огонь не прекращался. И вот я увидел, как Султан вскочил на ноги, рванулся к амбразуре и накрыл ее своим телом.

Мы бросились в атаку. А больше я ничего не помню, так как в рукопашной схватке был тяжело ранен в голову и живот".

Вот какое дополнение к одному из приведенных выше документов прислал боевой товарищ Султана Баймагамбетова.

Оба эти документа - тот, где говорится об Эрджигитове, и тот, в котором рассказывается о Баймагамбетове, - заканчиваются одинаково: достоин присвоения звания Героя Советского Союза. Ходатайства командиров были удовлетворены - Султану Баймагамбетову и Туйчи Эрджигитову присвоено это звание, причем в один и тот же день - 21 февраля 1944 года.

Ермак Владимир Иванович

Есть в Указе и фамилия еще одного человека - Владимира Ивановича Ермака. Впрочем, все, с кем мне пришлось говорить о нем, называют его просто Володей. Даже пионеры 253-й школы Октябрьского района Ленинграда.

Впервые он появился здесь осенью 1939 года, когда новая школа на канале Грибоедова, 48, только открылась.

Среди ребят, вошедших в этот день в восьмой класс, был и невысокий черноволосый паренек Володя Ермак. Учился он хорошо и товарищем был хорошим. Любил строить модели самолетов. Рассказывая об этом увлечении Володи, Зинаида Георгиевна Ермак говорит:

— Если бы не война, наверное, стал бы летчиком.

Перед самым началом войны Володя перешел в десятый класс. Но в школу он больше не вернулся. Хотя нет, приходил, чтобы помочь переоборудовать свою школу в госпиталь.

Потом Володя рыл окопы и противотанковые рвы, тушил пожары во время бомбежек и разбирал завалы. В сорок втором добровольно ушел в армию. А в сорок третьем его имя стало известно и воинам Ленинградского фронта, и жителям блокированного города.

...Чтобы помочь пехотинцам выбить фашистов из траншей, артиллеристы открыли сильный огонь. Едва отгрохотали разрывы снарядов, как бойцы рванулись вперед. Однако на фланге уцелел вражеский пулемет. Наши солдаты вынуждены были залечь. Один из них под огнем пополз вперед. Он преодолел полосу обстрела и подобрался к дзоту со стороны. Вскочив на ноги, дернул дверь. Она не поддалась. А пулемет стрелял... Солдат бросился к амбразуре и упал на нее. Пулемет захлебнулся...

Вот какой подвиг совершил 19 июля 1943 года ученик 253-й ленинградской школы Володя Ермак. Имя его знают сотни ребят. Оно написано на доске, висящей у входа в здание: пионерская дружина носит здесь имя Героя Советского Союза Володи Ермака.

Так необычно и уже навсегда Володя вернулся в родную школу.