Ведмеденко Иван Иванович

Произошло это 9 июня 1944 года - за день до начала наступления на Карельском перешейке, где все еще оставалось неразбитым последнее звено блокадного кольца. Но это звено, пожалуй, было самым крепким. Оно состояло из мощных долговременных укреплений. Не разрушив их, нельзя было начинать наступления. Вот почему накануне броска вперед началось методическое разрушение, казалось бы непреодолимых, оборонительных сооружений врага.

Такую задачу получила и батарея тяжелых гаубиц, которой командовал капитан Иван Иванович Ведмеденко. Между Старым и Новым Белоостровом находился один из тех вражеских дотов, которые тогда называли "миллионерами". Возможно, при этом имелись в виду суммы, затраченные на их строительство. А может быть, наши солдаты прозвали их так просто потому, что миллион - это грандиозно. Во всяком случае, и то и другое верно. Достаточно сказать, что этот трехэтажный дот-"миллионер" имел в ширину одиннадцать метров. Длина его была еще больше. Толщина железобетонных стен равнялась двум метрам. Всеми своими этажами дот уходил в землю, а то, что выступало наружу, было прикрыто земляным валом. Единственное, что находилось на виду, это приплюснутый бронированный купол.

В общем, как ни именуй это сооружение, но названия точнее, чем крепость, не подберешь. Стрелять по такому доту издали - толку мало. Подойти близко - и опасно, и трудно, тем более что перед ним болото.

Чтобы иметь возможность подтащить поближе к доту тяжелые 203-миллиметровые орудия, артиллеристам пришлось потратить несколько ночей на постройку гати. Наконец на рассвете под покровом утреннего тумана удалось выкатить две гаубицы. Теперь расстояние от них до цели не превышало тысячи двухсот метров. Такое расстояние для тяжелых орудий и сам способ ведения огня прямой наводкой - случай небывалый. Еще более невероятным казалось то, что командир батареи расположил свой наблюдательный пункт метрах в ста пятидесяти от дота. Смерть глядела на артиллериста не только черными глазницами амбразур, в которых то и дело вспыхивали багровые зрачки выстрелов. Мог накрыть и свой же снаряд...

Начал Ведмеденко с того, что разрушил дзоты, прикрывавшие с флангов железобетонную крепость. Потом, словно яичко от скорлупы, начал "очищать" дот от слоя земли, прикрывавшей бетон. Ответный огонь открыл не только дот. Из глубины обороны противника посыпался град артиллерийских снарядов. Они буквально перепахали все вокруг батареи Ведмеденко, вокруг ненадежного укрытия, из которого капитан корректировал огонь своих орудий. Но на помощь пришли артиллеристы других наших батарей. Они начали бить по орудиям врага, мешавшим капитану Ведмеденко. Впрочем, работу он не прекращал и под огнем, когда в невероятном грохоте не всегда можно было отличить свист своего снаряда от чужого. Над тем местом, где находился Ведмеденко, снаряды его батареи пролетали на высоте каких-нибудь восьмидесяти сантиметров.

Малейшая неточность - и смерть неминуема. А произойти эта неточность могла не только из-за ошибки самого командира или орудийного расчета. При каждом выстреле тяжелые гаубицы, стоявшие на зыбком грунте, смещались. Определяя прицел, надо было учесть и это.

Риск был немалый. Но разве не рисковал Ведмеденко, когда в ноябре сорок второго года под Сталинградом вплавь добрался до вражеского берега, чтобы разведать цели для нашей артиллерии? Разве не рисковал, вызвав однажды огонь орудий на себя? Это был сущий ад! Зато удалось отбить атаку фашистских танков и автоматчиков. И вот теперь он снова пошел на риск...

От первого снаряда, выпущенного по стене дота, на бетоне осталось лишь пятно. Попытаться "нащупать" более уязвимое место было напрасной тратой боеприпасов. Ведмеденко решил нацелить каждое орудие в свою точку. Два орудия - две точки. Капли, падая в одно место, и то долбят камень.

В неглубокие выбоины, образовавшиеся от первых разрывов, словно в яблочко мишени полетел снаряд за снарядом. Появились трещины, затем начали откалываться куски бетона. Наконец снаряды выклевали две черные дыры. Проскользнув в них, несколько снарядов разорвалось внутри дота. Огонь противника начал стихать. Тогда Ведмеденко начал "резать" стену между двумя проломами. Под тяжестью толстенных перекрытий разбитая стена рухнула.

Когда назавтра пехотинцы пошли в наступление, недавно еще грозный дот-"миллионер" лежал в развалинах. Но проходившие мимо бойцы вряд ли знали, что жизнь человека, который расчистил им путь, десять часов висела на волоске. А было тогда этому человеку всего лишь двадцать три года.