Твои герои, Ленинград

ХОХЛОВ
Петр Ильич

На Берлин

Петр Ильич Хохлов родился в 1910 г. в Москве в семье рабочего. По национальности русский. Член КПСС с 1940 г. С 1929 г., закончив школу ФЗУ, работал токарем на заводе имени М. И. Калинина в Москве. В 1932 г. по спецнабору был направлен в Вольскую военную авиационную школу, по окончании которой работал военным авиатехником. С 1936 г. учился в Ейской военно-морской авиационной школе. Участвовал в боях с белофиннами. С первого дня Великой Отечественной войны на фронте. Всего за годы войны совершил 192 боевых вылета. За успешные бомбардировочные действия по военным объектам Берлина П. И. Хохлову Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 августа 1941 г. присвоено звание Героя Советского Союза. После войны окончил курсы офицерского состава при Военно-морской академии, а затем Академию генерального штаба. С 1971 г. генерал-лейтенант авиации П. И. Хохлов в отставке. Живет в Москве.

Августовским днем 1941 г. к Илье Яковлевичу Хохлову — крановщику Московского завода имени Калинина — подошли взволнованные товарищи:

— Слушай-ка, Илья Яковлевич, сейчас по радио передали Указ о присвоении звания Героя Советского Союза капитану Петру Ильичу Хохлову. Это не твой ли сын?

Илья Яковлевич промолчал. Мало ли Хохловых на Руси? Но сердце старого рабочего забилось сильнее. Что-то подсказало ему: да, это его сын! Тот самый Петруша, который в детстве по-мальчишески самозабвенно слушал рассказы отца, участника первой мировой войны, о жестоких боях, о тяжкой доле царского солдата. Тот Петруша, который, став офицером Советской Армии, шлет с фронта теплые, полные заботы письма и обещает не посрамить рабочей чести...

Товарищи Ильи Яковлевича не сомневались, что именно его сын стал Героем Советского Союза. На заводе Петра Хохлова знали давно. Здесь он начал трудовую жизнь, работал токарем. Здесь вступил в комсомол. Отсюда ушел в военную авиационную школу.

— Илья Яковлевич, ты даже не сомневайся,— говорили Хохлову друзья.— Ясное дело, о нашем Петре Указ. В финскую он воевал? Воевал. Отличился там? Отличился. Награды имеет. В Отечественной на фронте с первого дня. Парень серьезный, упорный. Болтать не любит, а в деле всегда впереди других. Одним словом, орел. Только вот хорошо бы узнать, где он отличился, за какой подвиг ему Героя дали?

Однако в те дни Петр Ильич Хохлов не мог сообщить этого ни родным, ни друзьям. Он находился в глубоком тылу противника, на островах Балтийского моря.

Трудное время переживала страна. Советские войска сдерживали фашистские дивизии на подступах к Ленинграду, в грандиозном Смоленском сражении, на просторах Украины.

Гитлеровская пропаганда на все лады трубила о том, что советская авиация уничтожена. Но в то же время фашисты сильно прикрыли воздушные подходы к своей столице аэростатами заграждения, сотнями зенитных орудий и ночных истребителей. И вот в такой обстановке 1-му минно-торпедному полку ВВС Краснознаменного Балтийского флота была поставлена задача бомбить военные объекты Берлина.

Вести первые советские бомбардировщики на столицу фашистской Германии было приказано командиру полка Евгению Николаевичу Преображенскому и штурману полка Петру Ильичу Хохлову.

Много отличных штурманов водили авиационные полки в годы войны, и Петр Хохлов был одним из первых среди них. Бывший московский токарь накрепко связал судьбу с авиацией и стал настоящим мастером своего дела. Петр Ильич летал в глубокий тыл противника для минных постановок на коммуникациях врага, на разведку в море. Торпеды, метко посланные капитаном Хохловым, поражали боевые корабли и транспорты противника. Летной погоды в те грозные дни не ждали. И Петру Ильичу приходилось летать днем и ночью, в туман и в дождь. В полку уважали и ценили штурмана, человека немногословного, сдержанного, но на удивление смелого и решительного в делах и поступках.

«Петр Ильич — человек надежный,— говаривал полковник Преображенский.— С ним я готов лететь куда угодно, хоть к черту в пекло».

И вот теперь Евгению Николаевичу предстояло лететь со своим штурманом именно «к черту в пекло».

Полк был перебазирован из-под Ленинграда на остров Сааремаа. Летчики старательно готовились к полету: изучали военные объекты в районе Берлина и в самом городе, сложную систему противовоздушной обороны.

Августовские ночи на Балтике короткие. Поэтому вылететь предстояло еще засветло, чтобы подойти к южному берегу моря уже в темноте, выполнить задачу и уйти в море ночью. К тому же необходимо было возвратиться на базу, пока ее не закрыло туманом. Ведь больше садиться негде. До Ленинграда горючего не хватит. После взлета какое-то время надо идти на малой высоте, иначе самолеты обнаружит противник, который уже базировался на аэродромах в Прибалтике. Полет должен был занять семь часов. Это предел дальности бомбардировщика Ил-4.

Словом, всем, кто летел, было ясно: предстояло решить уравнение со многими неизвестными. Задача невероятно сложная, но столь же важная и почетная, и выполнить ее нужно во что бы то ни стало.

И вот уже получено разрешение на взлет. В ночь на 8 августа бомбардировщики легли на курс. Летели вдоль Балтийского моря до Штеттина, а затем повернули на Берлин. Ночь была лунная, облачность — 6—7 баллов. Вдали чернела полоска берега с мигающими прожекторами. Фашисты, видимо, не ждали появления наших самолетов в этом районе. На одном из аэродромов в районе Штеттина гитлеровцы включили ночной старт, разрешая посадку. Было ясно, что они приняли наши самолеты за свои.

Вот и Берлин. Он не затемнен, расцвечен уличными фонарями. Видно, как искрят дуги трамваев. По свету фонарей можно различить очертания улиц. Под луной блестят водоемы. Зенитки молчат. Определив цели, бомбардировщики легли на курс для удара.

— Когда я сбрасывал бомбы,— вспоминал Петр Ильич,— меня охватило какое-то необъяснимое чувство. Нажимаю на кнопку бомбосбрасывателя, а сам кричу во весь голос: «Это вам за Москву, за Ленинград, за кровь и слезы наших людей!» И мне отчетливо представилось, как где-то внизу мечутся в испуге фашистские разбойники. Нет, не уничтожена советская авиация!

Как только сбросили бомбы, Преображенский передал радиограмму: «Мое место — Берлин. Задание выполнил. Возвращаюсь на базу».

В городе вспыхнули пожары. Десятки лучей прожекторов потянулись ввысь. Всюду были видны разрывы зенитных снарядов. В ночном небе появились фашистские истребители.

В те минуты у наших летчиков настроение было приподнятое: им первым довелось нанести удар по фашистскому логову.

На аэродроме летчиков ждала радостная весть: командование фронта тепло поздравило экипажи с успешным выполнением задания.

8 августа ведомство Геббельса оповестило население Германии, что Берлин пыталась бомбардировать английская авиация, но, мол, огнем зенитной артиллерии и истребителей самолеты были рассеяны, а пять из них сбиты. Англичане немедленно опровергли это сообщение, заявив, что королевская авиация в ночь на 8 августа боевых вылетов не производила.

В ту ночь пожары в Берлине были видны более чем за 100 километров. Урон, причиненный фашистам, оказался весьма серьезным. Были уничтожены или сильно повреждены сортировочная станция Силезского вокзала, военные заводы в районах Шпандау и Лихтенфельд, несколько складов с боеприпасами.

А следующей ночью советские летчики вновь бомбили Берлин. И снова успешно! До 4 сентября они совершили несколько налетов на военные объекты столицы Германии.

Гитлеровцы решили уничтожить наши самолеты. Их авиация яростно штурмовала базу полка. По два-три раза в сутки совершали фашисты налеты на стоянку самолетов. Но им так и не удалось достичь цели.

Полк покинул остров по приказу советского командования.

...14 августа 1941 г. диктор московского радио торжественно прочитал Указ Президиума Верховного Совета СССР. Тот самый Указ, который принес столько радости старому рабочему, москвичу Илье Яковлевичу Хохлову, его родным и друзьям.

Н. Верина

Из книги: Герои огненных лет. Очерки о москвичах — Героях Советского Союза. Вып. 2. М.: Московский рабочий, 1976.

Другие материалы