Твои герои, Ленинград

САЛОМАТИН
Михаил Иванович

В огненном небе

Саломатин Михаил Иванович. Родился в 1920 г. в селе Пирогове Серпуховского района Московской области. Русский. С 1922 г. живет в Москве, в столице окончил восемь классов средней школы и ФЗУ. Работал электромонтером на заводе им. Владимира Ильича, а затем на заводе им. С. Орджоникидзе. Одновременно без отрыва от основной работы учился в аэроклубе Ленинского района. Из Москвы был направлен в военную авиационную школу пилотов. На фронте с июня 1944 г. Участвовал в боях под Витебском, Шяуляем, Ригой, Кенигсбергом. Произвел свыше 100 боевых вылетов на штурмовку и бомбардировку боевой техники и живой силы врага. Звания Героя Советского Союза удостоен 29 июня 1945 г. После войны перешел на работу в гражданскую авиацию. В настоящее время живет и работает в Москве.

На фронт лейтенант Михаил Саломатин попал лишь летом 1944 года, на заключительном этапе войны. Уж так получилось. И не потому, что ко времени первой военной мобилизации в действующую армию возрастом не вышел. Нет. В армию его призвали из Москвы еще в довоенном 1940 году. Но когда началась Великая Отечественная, он был курсантом военной школы пилотов. И, несмотря на неоднократные просьбы немедленно направить в действующую, ему отказали. Ответили коротко: «Ваш фронт здесь, в школе». Пришлось подчиниться. А после окончания школы его откомандировали на переподготовку: надо было осваивать новые типы самолетов. А затем запасной полк, ожидание поступления с авиационных заводов новых самолетов.

Однако Михаил Саломатин не в обиде, что так получилось. Немало боевой работы досталось и на его долю. Почти год находился он на фронте. За это время совершил свыше ста боевых вылетов. Штурмовал и бомбил передний край обороны врага, наносил удары по его военным объектам, уничтожал его живую силу и боевую технику, летал на разведку. В общей сложности он провел в огненном небе войны на самолете Ил-2 свыше 120 часов летного времени.

100 боевых вылетов! 120 часов в огненном небе! Свыше 100 смертельных схваток с сильным и коварным врагом! И каждый вылет — поистине подвиг, во время которого проявлялись наиболее характерные черты летчика: стойкость и мужество, жгучая ненависть к врагу и беспредельная преданность Родине, отличное владение боевой техникой и умение на какую-то долю секунды опережать противника в боевых действиях, использовать малейшую его ошибку. И из каждого полета, рискуя жизнью, надо было выходить победителем. Однако во время штурмовки и бомбежки не так то просто было не свернуть с боевого курса, не дрогнуть, когда на тебя сверху нападают вражеские истребители, а снизу бьют зенитные орудия. Все испытал, все выдержал лейтенант Саломатин за 320 дней и ночей, проведенных непосредственно на фронте.

Своими мощными штурмовыми и бомбовыми ударами с воздуха летчик Саломатин причинил немецко-фашистским оккупантам немалый урон в живой силе и боевой технике. О его успешных действиях на фронте убедительно свидетельствуют и боевые награды, полученные им за неполный год войны: Золотая Звезда Героя, орден Ленина, два ордена Красного Знамени, два ордена Отечественной войны I степени, многочисленные медали.

Михаил Саломатин оказался на фронте накануне знаменитой Белорусской наступательной операции, вошедшей в историю под кодовым названием «Багратион». К тому времени советские воины накопили уже значительный боевой опыт. Позади остались крупнейшие битвы под Москвой и Ленинградом, в Сталинграде и на Курской дуге, на Десне и Днепре. Одержанные победы радовали воинов, вдохновляли на новые боевые подвиги. Необходимо было завершить освобождение всей советской территории от немецко-фашистских агрессоров, оказать братскую помощь народам других стран, оккупированных гитлеровской Германией.

Операция «Багратион» началась утром 23 июня 1944 года. На оборону противника обрушился мощный шквал артиллерийского и авиационного огня. И как только прекратился артиллерийский обстрел, в атаку двинулись ударные группировки, ломая вражескую оборону.

В те дни 683-й штурмовой авиационный полк, в который только что прибыл Саломатин, действовал севернее Витебска в составе 1-го Прибалтийского фронта. И уже 24 июня он включился в боевую работу. В тот день лейтенант Саломатин совершил три боевых вылета. Штурмовал отходившие по дороге Витебск — Бешенковичи войска противника. Во время штурмовки уничтожил около 20 автомашин и повозок с военными грузами. Для начала это был неплохой результат!

А затем последовали новые боевые вылеты. Использовали каждый час летной погоды. Своими мощными бомбовыми и штурмовыми ударами помогали наземным войскам более успешно громить врага. Особенно много приходилось вылетать на выполнение боевых заданий в районы Шяуляя, Риги, Мемеля (Клайпеда), Либавы (Лиепая).

Уже через полтора месяца после прибытия на фронт Михаил Саломатин за успешное выполнение боевых заданий командования был представлен к награждению орденом Красного Знамени. А спустя еще месяц за новые героические подвиги на фронте он был удостоен второй правительственной награды, на этот раз ордена Отечественной войны I степени. За два с половиной месяца боевых действий — два боевых ордена! Такое не так часто случалось на фронте.

В наградном листе, написанном в 1945 году, говорится, что командир звена штурмового авиационного полка лейтенант Михаил Иванович Саломатин участвовал во многих «сложных наступательных операциях наших войск», во время которых «проявил себя неутомимым и мужественным летчиком, в совершенстве владеющим своей боевой техникой», что он «в каждом боевом вылете полностью и с высоким тактическим мастерством использовал все виды своего оружия, проявляя при этом исключительные храбрость и мужество».

Так оно и было. Для Саломатина, казалось, не было преград в достижении победы. При каждом боевом вылете он стремился полностью использовать все имеющиеся возможности для нанесения мощных ударов по врагу. Пока цель не уничтожена, пока не израсходован весь боезапас, он продолжал громить позиции гитлеровцев, уничтожать их живую силу и боевую технику. В тот момент он меньше всего думал о том, что в любую минуту его может настигнуть смерть, что каждый заход на цель может стать последним в жизни, что штурмовик в мгновение может превратиться в горящий неуправляемый факел от прямых попаданий снарядов зенитной артиллерии врага или от пушечных ударов с фашистских самолетов. В этом случае немалую опасность представляли и находившиеся в распоряжении летчика реактивные снаряды.

— В каждый полет,— вспоминает ветеран,— я брал несколько реактивных снарядов. Некоторые наши летчики сбрасывали их на цель сразу по два или четыре. Я же любил стрелять по одному снаряду. Это приносило больший эффект. Да и противника держишь дольше в напряжении. Били главным образом по наиболее важным целям. Ну а если требовалось, то пушечным или пулеметным огнем расчищали путь нашим наземным частям.

Немного помолчав, видимо вспоминая что-то важное, продолжал, медленно подбирая нужные слова:

— Каждый раз после успешного выполнения боевого задания мы испытывали какую-то особую радость. Радовались тому, что нанесли существенный урон врагу, уменьшили силу его сопротивления, облегчили продвижение вперед наших войск. Трудно передать наши чувства, когда мы видели разоренные и сожженные советские города и села, замученных фашистскими извергами детей, женщин, стариков. Такое совершить могли только варвары, инквизиторы средневековья. Все виденное увеличивало нашу ненависть к гитлеровским захватчикам. И мы делали все возможное для того, чтобы быстрее изгнать с нашей территории врага, приблизить долгожданный день Победы!

Однако нельзя сказать, что Михаилу Саломатину всегда сопутствовали только удачи. На фронте так не бывает, тем более в ожесточенных боях с сильным и коварным врагом. Были неудачи и у командира звена Саломатина. Особенно запомнился лейтенанту в этом отношении полет, совершенный им в конце октября 1944 года в район Тымоки, что находится на территории Латвии. В тот день лейтенант Саломатин в группе из шести Ил-2 штурмовал передовые позиции фашистов. И надо же было так случиться, что при первом же заходе на цель в самолет попал снаряд зенитной артиллерии. Штурмовик получил значительные повреждения. Им стало трудно управлять. Что делать? Возвращаться? Но еще не израсходован боезапас. Не везти же обратно бомбы, реактивные снаряды. Решил продолжать наносить удары по скоплению боевой техники фашистов. Однако после второго захода, при отходе от цели, на высоте примерно 600 метров Саломатин был атакован шестью вражескими истребителями ФВ-190. Гитлеровцы, видимо, заметили, что советский штурмовик получил серьезные повреждения, и решили его добить. Используя численное преимущество, действовали они напористо, подходили на короткие дистанции и стреляли почти в упор. Пришлось вступить в неравный бой. По наседавшим гитлеровцам открыли ответный огонь. Это подействовало. Вражеские истребители, словно ужаленные, метнулись в сторону, но затем снова набросились на штурмовик, поливая его огнем крупнокалиберных пулеметов. Сделав четыре безуспешные атаки, фашистские истребители скрылись в облаках.

Уже на аэродроме техники подсчитали, что во время воздушного боя штурмовик Михаила Саломатина получил свыше 50 пробоин в плоскостях. Оказались перебитыми рули управления, были повреждены воздушная система, электросистема, прибор скорости, разбит аккумулятор, отбита правая сторона стабилизатора, выведены из строя рули поворота и глубины. Позже Саломатин и сам не раз удивлялся, как это он сумел долететь на таком самолете до своего аэродрома и посадить его, спасти экипаж от гибели.

— Лейтенант Михаил Саломатин, видимо, под счастливой звездой родился,— шутили летчики полка.

Никогда не забыть Михаилу Саломатину и полеты на бомбардировку и штурмовку скопления танков и живой силы противника в районе Эйгирджай. В тот день пришлось совершить девять боевых вылетов. Несмотря на то что цель была прикрыта сильным заградительным огнем зенитной артиллерии, он с первого же захода поджег танк и пулеметным огнем уничтожил около двух десятков солдат и офицеров противника. Однако при последующих заходах у самолета снарядами зенитной артиллерии был отбит правый элерон. Штурмовик получил много и других серьезных повреждений. И только отличное владение техникой пилотирования помогло тогда лейтенанту спастись от неминуемой гибели, перетянуть через линию фронта и посадить машину на свой аэродром.

А однажды Саломатину поручили выполнить несколько необычное задание. Необходимо было разыскать и уничтожить вражеский бронепоезд, курсировавший юго-восточнее станции Митава. Несмотря на тщательное обследование местности с небольшой высоты, обнаружить бронепоезд не удалось. А в это время на станции Залита появились два встречных эшелона с военными грузами и войсками. Саломатин немедленно обрушил на них весь свой запас бомб и реактивных снарядов. От прямых попаданий бомб почти одновременно загорелось несколько вагонов. А затем огонь от сильных взрывов перебросился на лежавшие неподалеку ящики с боеприпасами. Последовали новые взрывы. В результате оба эшелона, как это подтвердили и сделанные фотоснимки, были полностью уничтожены. Значительные повреждения получили и станционные постройки, и железнодорожные пути.

Но лейтенант Саломатин проявил себя на фронте не только как отличный мастер штурмовых ударов по врагу. Он успешно действовал и при ведении вынужденного воздушного боя с истребителями противника. Всего ему пришлось участвовать в десяти таких боях, во время которых было сбито три ФВ-190. Особенно ожесточенный воздушный бой группа штурмовиков провела в районе Брынде в конце октября 1944 года. Тогда на группу советских самолетов в составе четырех Ил-2 обрушилось сразу 12 «фокке-вульфов». Наши летчики немедленно встали в круг и открыли огонь по наседавшим истребителям противника. 12 раз атаковали фашисты советских летчиков, но так и не добились успеха. Потеряв в том бою два ФВ-190, гитлеровцы вышли из боя и удалились на запад.

Во время полетов Михаил Саломатин, как правило, выполнял еще одно ответственное боевое задание — фотографировал результаты работы своей штурмовой авиации.

— На моем самолете кроме пушек, пулеметов и реактивных снарядов имелось несколько фотоаппаратов, установленных в фюзеляже, около шасси,— рассказывает ветеран войны.— И каждый раз, как только завершалась бомбардировка или штурмовка вражеских позиций, я делал дополнительный полет и фотографировал всю площадь, обработанную нашими снарядами или бомбами. На фотопленке точно фиксировались результаты нашей бомбежки или штурмовки: сколько разбито или уничтожено танков, самоходных орудий, автомашин, цистерн с горючим, железнодорожных вагонов, артиллерийских батарей, повозок с военными грузами, других военных объектов. Это был документ, где не могло быть искажений фактов. Именно по фотодокументам главным образом оценивались и результаты нашей боевой работы.

В конце войны лейтенанту Саломатину вместе с другими летчиками полка довелось участвовать и в разгроме кенигсбергской группировки противника. Лишь в течение двух дней — 20 и 21 февраля 1945 года — под Кенигсбергом он уничтожил прямым попаданием бомб 9 орудий и 17 минометов фашистов с прислугой. А затем последовали новые боевые задания.

Всего за неполный год войны лейтенант Михаил Саломатин, по подсчетам штабных работников штурмового авиационного полка, лично уничтожил или повредил 12 танков и самоходных орудий, 110 автомашин, свыше 60 повозок с военным грузом и цистерн с горючим, взорвал одну переправу и шесть складов с боеприпасами, вызвал более 60 крупных взрывов и пожаров, подавил огонь девяти батарей. Одновременно во время бомбежек и штурмовок передовых позиций противника было уничтожено несколько сот его солдат и офицеров.

Это был весомый вклад лейтенанта Михаила Ивановича Саломатина в разгром фашистского агрессора, в достижение нашей славной Победы.

А. Синицын

Из книги: Герои огненных лет. Очерки о москвичах — Героях Советского Союза. Вып. 7. М.: Московский рабочий, 1984.

Другие материалы