Петрова Антонина Васильевна

Подвиг Алексея Севастьянова видели многие ленинградцы, дежурившие на крышах домов. Остальные узнали о таране летчика из газет. Но долго в нашем городе никто не знал о подвиге, который совершила в тот же день - 4 ноября 1941 года - девушка из Луги. Имя ее появилось в газетах лишь спустя пять месяцев, когда был опубликован Указ о присвоении Антонине Петровой звания Героя Советского Союза.

До войны многие в Луге знали Тоню. Здесь она училась, здесь работала в артели "Красный трикотажник", а потом в райкоме комсомола заведующей сектором учета.

Когда немцы захватили Лужский район, девушку изредка встречали в деревнях. Она говорила, что ищет родственников. Люди не удивлялись этому. Война действительно разметала в разные стороны многие семьи. Никто и подумать не мог, что Тоня стала разведчицей. А между тем еще в августе командир сражавшейся на подступах к Луге дивизии благодарил Антонину Петрову за важные сведения о противнике. Девушка добралась до деревни Югостицы и подсчитала, сколько танков и бронемашин прошло в сторону Луги.

В правлении югостицкого колхоза уже никого не было. С приближением немцев жители ушли в лес. Однако телефон в конторе еще действовал. Тоня позвонила в райком партии и сообщила, какой дорогой движется колонна. Ничего больше сказать не успела. Разговор прервался. Но и сказанного было достаточно. Артиллеристы тут же устроили засаду и сожгли восемь фашистских танков и три бронемашины.

В райкоме волновались за Тоню. Секретарь райкома Иван Дмитриевич Дмитриев, пославший по просьбе военных девушку в разведку, нервничал. Внезапно оборвавшийся телефонный разговор невольно рождал опасения.

Но Тоня пришла. Оказывается, трубку она бросила сама. Возле правления остановилась немецкая бронемашина и пришлось спрятаться. Хорошо еще, что она вовремя заметила крышку подпола. Приподняла ее и юркнула вниз. Потом, едва немцы ушли, Тоня выбралась из своего убежища и проселками вернулась в Лугу.

Когда немцы захватили Лугу, Тоня ушла с партизанами. Но она часто покидала лесной лагерь. У связной отряда было много нелегких забот. Нелегких и опасных. Не так-то просто в занятой врагами деревне повидаться с нужным человеком, чтобы получить сведения, интересующие партизан. Однажды немцы схватили ее. В тот субботний вечер она оделась понарядней: дескать, идет на гулянку. На краю деревни Тоню задержал патруль. Выслуживаясь перед немцами, полицай убеждал офицера, что она партизанка. От нее даже сыростью землянки пахнет...

Девушка твердила свое: "Живу в соседней деревне, иду на танцы..."

Из-за позднего времени разбирательство прекратили и заперли Тоню в каменный амбар. А утром, когда ее вывели, деревенский староста будто невзначай бросил:

— У оврага...

Тоня терялась в догадках. Что могли означать эти слова? Возможно, немцам уже все известно и они расстреляют ее у оврага. Или в этом месте она должна бежать? А может быть, староста буркнул так, думая о чем-то своем. Ведь он сказал это, даже не взглянув на Тоню.

И все-таки невзначай брошенные слова не выходили из головы. У оврага... Если это совет бежать, то осуществить его не так просто. Прыгнуть вниз она, конечно, успеет, но два автоматчика не будут долго раздумывать.

Вот и овраг. До него уже несколько шагов. Тоня решилась. Все равно гестаповцы разберутся, кто она. Виселицы не миновать. Да еще пытки. Лучше уж сразу... Жаль только, не удастся предупредить товарищей о том, что готовится какая-то операция против партизан. Когда ее запирали в амбар, полицай злорадно осклабился:

— Ничего, птичка, недолго тебе одной томиться в клетке. Не сегодня-завтра прижмут твоих соколиков к озеру, и амба.

Тоня поняла, что фашистам уже известна стоянка партизан.

Поравнявшись с оврагом, Тоня втянула в себя побольше воздуха, будто собиралась нырнуть в воду. Повернулась к обрыву...

И вдруг выстрел. За ним второй. Конвоиры упали. Не оглядываясь, девушка бросилась вниз.

Бежала по лесу, пока были силы. Совсем уже задыхаясь, прислонилась к дереву. Отдышавшись немного, снова заторопилась. Надо скорее предупредить об опасности, которая грозит партизанскому лагерю.

Отряд быстро собрался и ушел. Каратели застали только пустые землянки.

Однако в другой раз гитлеровцам все же удалось выследить партизанскую стоянку. Это было 4 ноября 1941 года. Вернувшиеся с задания партизаны отдыхали. Тоня успела постирать ребятам бельишко. Чтобы побыстрее сохло, развесила вокруг костра. Починила чью-то телогрейку.

Быстро сгущались сумерки. Девушка притушила костер. Спать не хотелось. Она глядела на тлеющие угли и слушала, как шумят деревья, раскачиваясь на ветру. В лесу Тоня чувствовала себя лучше, чем в деревнях. Здесь она была сама собой. Ой, как тяжело таиться от всех, даже от тех, кого хорошо знаешь! Однажды ее остановила знакомая: "Что это ты, Тоня, совсем опустилась? Ходишь как побирушка. Или боишься, как бы немцы не узнали, что ты работала в райкоме комсомола?"

"Какие теперь наряды, - ответила Тоня. - Все сменяла на хлеб".

Когда они разошлись, Тоне вдруг захотелось окликнуть ее, предложить работать вместе. Девушка как будто надежная. Но Тоня даже не обернулась. Она не могла, не имела права рисковать.

...Неподалеку что-то хрустнуло. Тоня насторожилась. Снова такой же звук. Кто-то шел. И не один. Между стволами мелькнуло несколько силуэтов. Потом еще.

Поняла, что к партизанскому лагерю пробрались фашисты. Наверное, успели снять часового.

Первая мысль - бежать к землянке, поднять тревогу! Но Тоня не сделала этого. Зачем терять время! Надо отбиваться! Выстрелы станут сигналом тревоги. Выхватила из кармана телогрейки увесистую "лимонку" и швырнула в приближавшихся гитлеровцев...

Разбуженные взрывом, из землянки выбежали партизаны.

Уже в самом начале боя Тоня была ранена. Кровь заливала лицо. Вторая пуля попала в левую руку. Фашисты подошли совсем близко. Первой вступив в бой, она оказалась впереди остальных партизан. Враги уже окружили сосну, из-за которой стреляла партизанка. Ей кричали: "Сдавайся!" Она отвечала огнем.

Кольцо сжималось все туже. А в пистолете последний патрон. Совсем рядом хриплый голос:

— Сдавайся, русь!

— Врешь, Русь никогда не сдавалась!

И, прижав к груди пистолет, Тоня выстрелила себе в сердце...

Когда 8 апреля 1942 года радист принял Указ о присвоении Антонине Васильевне Петровой звания Героя Советского Союза, партизаны не сразу поняли, что идет речь об их боевом товарище. Потом радист сказал:

— Ребята, это же наша Тоня!

В Луге и теперь ее называют так. Когда дети несут к могиле героини цветы, встречные говорят:

— Это нашей Тоне...