Павлов Павел Ильич

Павлов Павел Иванович

Материалов о Герое Советского Союза Павле Павлове накопилось столько, что трудно уместить их в коротком рассказе. А факты всё такие, которыми никак не хотелось поступиться. Несколько раз спасал от гибели боевых друзей. Испытывая отремонтированный самолет, одержал победу над двумя немецкими истребителями. Над окраиной Ленинграда - Ржевкой - сбил воздушного разведчика.

Я решил встретиться с Павловым, чтобы с его помощью выбрать из вороха фактов самое главное. К тому же, несколько цифр требовали уточнения. В одном месте говорилось, что Павлов П. И. сделал четыреста пятьдесят четыре боевых вылета и сбил семнадцать самолетов, - в другом, что Павлов П. И. совершил пятьсот пятьдесят семь боевых вылетов и сбил тринадцать самолетов противника.

Генерал Павел Иванович Павлов охотно согласился ответить на все вопросы. Однако ответы его не внесли ясности, а, наоборот, совсем сбили меня с толку.

— Бой во время испытания отремонтированного мотора - это моя работа, - сказал он. - А победа в районе Ржевки - это из боевой биографии другого человека. Что касается спасения боевых товарищей, то это может относиться и к нему, и ко мне. Оба выручали.

Я показал ему выписки из документов, в которых все эти эпизоды приписывались одному и тому же лицу - Павлову П. И., служившему в 21-м истребительном авиационном полку Краснознаменного Балтийского флота.

Генерал подтвердил:

— Правильно: и то и другое сделал П. И. Павлов из 21-го истребительного полка КБФ. Никакой ошибки нет.

Он интригующе помолчал, потом добавил:

— В нашем полку служило два Павловых, да еще с одинаковыми инициалами. Вся разница в отчествах. Один - Павлов Павел Иванович, а второй - Павлов Павел Ильич.

И мы начали, как выразился генерал, "сортировать эпизоды". В неравном бою, происходившем 22 января 1943 года, командир эскадрильи капитан Павел Ильич Павлов был атакован вражеским истребителем. Вместо того чтобы спасаться самому, он кинулся выручать товарища, на которого тоже наседал враг. Это принесло тройную удачу: был спасен друг, сбит фашистский самолет и в то же время сам Павел Ильич благодаря стремительному броску вышел из-под удара.

В другой раз капитан Павлов спас ведущего группы, на которого напали четыре "фокке-вульфа". Сбив немца, уже устремившегося в атаку, Павел Ильич дал возможность командиру занять выгодную позицию и отбиться от остальных истребителей врага.

Не случайно генерал Павел Иванович Павлов сказал, что эпизоды, связанные со спасением боевых товарищей, могут относиться и к нему, и к его однофамильцу. Павел Иванович, в то время подполковник, тоже не раз выручал друзей. Во время налета на военно-морскую базу противника он за каких-нибудь несколько минут спас наш бомбардировщик, атакованный немецким истребителем, и тут же - своего ведомого, тоже оказавшегося под ударом. В первом случае удалось отогнать фашиста, во втором - сбить. Интересных примеров в боевой биографии бывшего командира полка Павла Ивановича Павлова много. Однако он предпочел рассказывать о победах командира эскадрильи Павла Ильича Павлова.

Ну вот хотя бы такой случай. Во главе четверки истребителей капитан Павлов прикрывал наших бомбардировщиков. Появились немецкие истребители. И случилось так, что капитану одному пришлось драться сразу с тремя "мессершмиттами". Одного он сбил. Остальные повели себя осторожней.

Наши пикировщики получили возможность разбомбить эшелон между станциями Детское Село и Антропшино.

Летчики-бомбардировщики приглашали потом ведущего группы истребителей на фронтовые сто граммов.

— Будь это пораньше, - ответил капитан, - когда я получил генеральскую закуску, может, и заглянул бы.

"Генеральской закуской" в полку называли свежий огурец, присланный Павлу Ильичу генералом - командиром дивизии. Свежий огурец в блокированном Ленинграде! Это казалось чудом. Как он попал к генералу - никто не знал. Но за что генерал прислал его летчику - знали все.

...У самого Ленинграда, в районе Ржевки, кружило три "мессершмитта". Командный пункт навел на них капитана Павлова и еще одного летчика. После первых же атак Павлов обратил внимание, что только два немецких истребителя ведут себя активно. Третий избегает боя. Больше того, остальные двое всячески оберегают его. Тогда капитан атаковал именно этот "мессершмитт". Атаковал и подбил. "Мессершмитт" начал резко снижаться. Вот-вот врежется в землю. Бросив падающую машину, немецкий летчик выпрыгнул с парашютом.

Захваченный в плен фашист оказался начальником разведки одного из авиационных соединений врага. На всякий случай он летел в гражданском костюме, имея про запас порядочную сумму советских денег. Ни штатская одежда, ни деньги не помогли. Ленинградцы схватили фашиста, приземлившегося на окраине города.

Вот за эту победу командир дивизии и прислал летчику необычный в блокированном Ленинграде подарок - свежий огурец. Посылая, предупредил адъютанта:

— Только не перепутайте Павловых. Если огурец по ошибке съест Павел Иванович, мне уже нечем будет угостить Павла Ильича.

Рассказав об этом, Павел Иванович усмехнулся:

— Правда, однажды и меня генерал отметил. Но, признаться, я был этому не очень рад.

Вышло это так. Командир полка Павел Иванович Павлов поднялся в воздух, чтобы опробовать отремонтированный мотор. Полет продолжался уже минут сорок. Двигатель работал нормально. Оставалось проверить, как он ведет себя при больших оборотах. И как раз в это время с командного пункта передали по радио:

— Будьте осторожны. В воздухе два самолета противника.

Павел Иванович запросил координаты. Оказалось, что самолеты находятся над Финским заливом и держат курс на Кронштадт. Первая мысль - немедленно атаковать! И тут же другая - вправе ли он ввязываться в такой бой на самолете, испытание которого еще не закончено?

На аэродроме у рации сидят его подчиненные. Не спрашивать же у них командиру полка разрешения на атаку. Попросить связаться с командиром дивизии? Но ведь все решают секунды...

Командир полка набрал высоту и со стороны солнца, чтобы в его слепящих лучах подольше оставаться незамеченным, пошел на сближение. Вражеский самолет был уже в прицеле, а подполковник не торопился открывать огонь.

Очередь дал с самой короткой дистанции. Самолет врага задымил и пошел вниз. Однако в это время второй немецкий истребитель успел зайти машине Павлова в хвост. Пришлось резко уходить вверх. Вот тут-то и началось настоящее испытание мотора. Летчик дал полный газ, полные обороты. Противник сделал то же самое. Но мотор ЯКа оказался сильнее. Павел Иванович очутился выше врага и затем начал пикировать на него.

Удалось ли немцу дотянуть до своего аэродрома, трудно сказать. Скользя над волнами, самолет противника выскочил к берегу и скрылся за верхушками сосен.

А командир полка Павлов продолжал испытательный полет. Налетав положенные полтора часа, вернулся на аэродром. Спустя некоторое время ему сообщили, что матросы с Толбухина маяка не только видели бой одного советского истребителя с двумя вражескими, но и выловили из воды обломки немецкого самолета, сбитого во время первой атаки.

Потом Павлова вызвал к телефону генерал. Тон его не предвещал ничего хорошего.

Павел Иванович начал было доказывать, что у него раздвоились чувства. Генерал прервал его:

— У меня тоже раздвоились чувства. За победу объявляю вам благодарность, а за то, что вы, командир полка, при облете один вступили в бой с двумя самолетами противника, получите двое суток домашнего ареста.

Говорят, что, повесив трубку, генерал сказал:

— А все-таки молодец Павлов.

Этого Павел Иванович, конечно, уже не слышал. Это ему передали другие.

Посмотрев на меня, Павел Иванович спросил:

— Теперь, надеюсь, разобрались, кто есть кто? А чтобы не запутаться в цифрах, пишите: Павел Ильич сделал пятьсот пятьдесят семь боевых вылетов и сбил тринадцать самолетов. Я, Павел Иванович, - четыреста пятьдесят четыре и сбил семнадцать. А для того чтобы окончательно избежать путаницы, возьмите эти две старые фотографии. В лётном шлеме - это я, Павлов Павел Иванович. Просто портрет - это Павлов Павел Ильич. Впрочем, если и перепутаете, большой беды не будет. Ведь оба мы летчики, оба - Герои Советского Союза.