Твои герои, Ленинград

НЕМКОВ
Иван Андреевич

Разведчик

Немков Иван Андреевич. Родился в 1914 году в деревне Верхняя Боевка Урицкого района Орловской области. Русский. Кандидат в члены КПСС с 1942 г. Жил в Москве, работал слесарем на заводе. Из столицы по путевке комсомола был направлен в Ейскую школу морских летчиков. В составе 1-го минно-торпедного авиаполка ВВС Краснознаменного Балтийского флота участвовал в войне с Финляндией. С мая 1942 г. сражался на фронтах Великой Отечественной. Совершил 200 боевых вылетов. Выполнял особо важные задания во время блокады Ленинграда, 3 мая 1943 г. погиб в бою во время разведки. Звание Героя Советского Союза ему присвоено посмертно 24 июля 1943 г.

Иван Немков прибыл в осажденный Ленинград весной сорок второго и в тот же день был назначен командиром звена 26-й отдельной разведывательной эскадрильи, затем 44-й эскадрильи 15-го разведывательного полка Краснознаменного Балтийского флота. Командир части А. В. Арефьев сразу же после проверки техники пилотирования дал Немкову срочное боевое задание: разведать позиции батарей тяжелых орудий противника, обстреливавших Ленинград.

«Петляков-2», двухмоторный пикирующий бомбардировщик, взлетел в безоблачное майское небо и направился к фронту, до которого были считанные километры. В другое время можно было бы порадоваться голубизне воздушного пространства. Но сейчас это невозможно. Полет в назначенный район лишен такого оружия, как внезапность, и все зенитные средства фашистов будут непременно заблаговременно приведены в действие.

Что же остается у разведчика, если внезапность невозможна? Отвага, мастерство пилотирования и фотосъемки, зоркость следопыта, умение мгновенно оценивать обстановку, по какому-либо малозаметному ориентиру найти батарею.

Ивана Немкова в том полете несколько раз интенсивно обстреляли с земли, а нашел он батарею совсем в другом месте, откуда не прозвучал ни один залп. Он увидел накатанную дорогу к какому-то едва заметному бугру. Дорога словно обрывалась. Немков сфотографировал участок, передал координаты на базу и вторично пролетел над объектом. Враг, затаившись, молчал. Тогда Немков, снизившись, снова прошел над участком, зорко вглядываясь в складки местности.

И только тут нервы у гитлеровцев не выдержали. Решив, видимо, что обнаружены, они попытались сбить разведчика. Но Немков ушел, маневрируя на минимальной высоте.

Проявив фотопленки, полковой дешифровщик Евгений Соловьев заметил:

— Сфотографировано как в первоклассном ателье.

А через час бомбардировщики двух подразделений, в том числе и первого гвардейского, нанесли мощный удар по батарее и заставили ее надолго замолчать.

Один из операторов штаба тогда же похвалил Немкова: новичок что надо! Однако новичком себя Иван не считал, хотя действительно в боях начал участвовать лишь в мае сорок второго.

Родился Иван Немков в Орловской области в год, когда началась первая мировая война. В 1931 году он поехал в Москву и поступил работать на завод. Быстро прошел курс наук от ученика до слесаря высшей квалификации. На заводе изготавливалась эталонная техника, и от Ивана требовалось лекальное искусство. Металл в его руках становился словно живым. Но вскоре юношей овладело желание стать летчиком. Он втянулся в оборонно-массовую работу, организовал группу желающих заниматься планерным спортом. В 1935 году комсомольцы завода дали члену комитета ВЛКСМ Ивану Немкому путевку в Ейскую школу морских летчиков. Потом он служил на Балтике, в 1-м минно-торпедном полку ВВС. В 1940 году старший летчик четвертой эскадрильи 1-го полка Иван Немков отличился в боях против белофиннов и был награжден орденом Красного Знамени.

Еще в ходе боев командир полка Герой Советского Союза Н. А. Токарев заметил у летчика умение точно ориентироваться, правильно анализировать обстановку, тактически умело действовать при бомбардировке. И когда кончилась война с белофиннами, Немкова направили инструктором первой запасной эскадрильи для передачи опыта, а потом командиром звена в 73-й бомбардировочный полк. Эти перемещения помогли Немкову в тонкостях изучить весь Балтийский театр, что очень пригодилось, когда он в мае 1942 года попал на фронт и стал разведчиком.

Так что совсем не новичком пришел Немков в 15-й отдельный морской разведывательный авиаполк Краснознаменного Балтийского флота.

Однополчане говорили: Немков родился воздушным разведчиком. Но еще раньше, в 1-м полку, о нем говорили, что он родился бомбардировщиком, в учебной же эскадрилье заявляли, что он родился инструктором, а на заводе в Москве старые мастера утверждали, что Иван — прирожденный слесарь. И все были правы: у Немкова действительно во всем чувствовался щедрый талант русского человека. Он был первым в труде и бою. И очень веселым, когда в полку выдавался праздник. Тут уж он мог и спеть народную или современную шуточную песню, и сплясать так, что половицы гнулись.

А потом, получив задание, сразу становился серьезным. Задание изучал до мелочей, проверял технику и оружие, находил доброе слово для каждого члена экипажа. И в воздух уходил внешне спокойный, с улыбкой.

2 июля сорок второго года Немков вылетел в Финский залив, в район отдаленной военно-морской базы противника. Вел самолет по прямой, экономя горючее, а потом нашел «союзника» — облачность. Но лететь в облаках — это не только оставаться невидимым для врага, это и самому ничего не видеть. Немков решил активнее использовать облака. После нескольких минут слепого полета он выскакивал из облака, быстро оценивал обстановку, и снова скрывался в белой мгле. Так до самой цели.

И вот она, фашистская база. Немков дерзко прошел над ее укрепленным центром и произвел фотографирование. Но даже если бы аппарат не сработал, он все равно точно доложил бы о числе и классе кораблей, стоявших на рейде и у стенки. Сделав повторный маневр, направился в сторону моря.

В то же мгновение на солнце мелькнули крылья «мессершмиттов». Сколько их? Считать было некогда. Три «мессера» совсем рядом. Немков немедленно развернул самолет так, чтобы облегчить условия стрельбы для стрелков-радистов. И вот уже закрутился и пошел вниз ведущий «мессершмитт». Другие, потеряв ведущего, повернули к берегу.

Это была победа. Но досталась она в трудном бою. К тому же и самолет Немкова получил многочисленные повреждения. В фюзеляже и крыльях были пробоины, с перебоями работали моторы. И все же летчик сумел довести Пе-2 до острова Лавенсаари и посадить его на аэродром. По данным, доставленным Немковым, наша авиация в тот же день нанесла мощный бомбовый удар по кораблям противника.

Осенью сорок второго усилились вражеские бомбардировки Ленинграда. Военный совет дал задание подготовить операцию по уничтожению фашистской авиации на земле. Немкову поручили разведать два аэродрома. На одном из них, если верить фотографиям, базировалось не менее 50 «юнкерсов». Но Немкова удивило то, что гитлеровцы как-то странно маскировали технику. С одной стороны, вроде и маскировочные сетки есть, и зенитки не подпускают близко, с другой — вся маскировка сделана небрежно. Это не сообразовывалось с немецкой аккуратностью. А что, если это ложная база? О своих сомнениях летчик доложил командованию. И снова наведался на базу. На бреющем несколько раз прошел над линейкой самолетов, обстреливая их из пулеметов. Сомнения оказались не напрасными: это были макеты «юнкерсов». А где же настоящая база? Решил проверить находившееся поблизости местечко Керстово.

На цель вышел безошибочно. Но ничто, абсолютно ничто не свидетельствовало о том, что здесь действующий аэродром. Не было ни одного самолета, охранения, не видно зенитных орудий. Минут десять исследовал местность экипаж Пе-2. И все безрезультатно. Но Немков не верил, что база мертва. Почему не верил? Он не мог бы тогда дать ответа на этот вопрос. Решил еще раз пройти по границам поля. Увидел на земле выжженное пятно. Откуда оно? Случайный путник разжигал костер? А может, здесь сжигали ветошь, перепачканную маслом? И вот уже новый штрих — слишком одинаковы очертания кустарника. Не маскировочные ли это сетки?

Немков лег на обратный курс. Враг не стрелял, считая, что это поможет сохранить тайну скопления самолетов. Но он ошибся. Фотографирование выявило то, что не было видно невооруженным глазом. Теперь надо лишь рассчитать, когда взлетают «юнкерсы». Это для операторов не сложно. И вот уже волна штурмовиков под командованием Героя Советского Союза Антона Карасева идет к Керстову. Теперь аэродром не молчал. Здесь, видимо, поняли, что тайна раскрыта. Десятки зениток и скорострельных автоматов встретили самолеты огнем. Но поздно. 17 «юнкерсов» уничтожили тогда наши штурмовики на земле. Уничтожили перед взлетом. Взрывы бомб, сброшенных Карасевым и его товарищами, слились с взрывами фугасов, которые враг собирался обрушить на Ленинград.

Стрельна, поселок Володарского — места, хорошо знакомые ленинградцам. Сюда ездят отдыхать в воскресные дни. А во время блокады фашисты в этом районе установили дальнобойные орудия и обстреливали Ленинград. На Невском проспекте по сей день сохраняется написанное прямо на стене дома предупреждение о том, что эта сторона особенно опасна во время артобстрела.

Полученное Немковым задание было похожим на многие другие, разница лишь в высоте. Надо снизиться насколько возможно и произвести аэрофотосъемку. Экипаж Немкова заслужил благодарность за этот полет, потребовавший мужества и отваги. На аэродром прибыли балтийские артиллеристы, чтобы в дополнение к полученным фотосвидетельствам переговорить с летчиками, узнать их личные наблюдения.

12 ноября главный калибр береговой обороны Балтийского флота открыл огонь по целям, разведанным экипажем Немкова. Огонь был точный и беспощадный. В тот же день батареи врага в районе Стрельны умолкли.

1943 год Немков встречал с надеждой, что блокада скоро будет взломана. Нет, об этом никто не говорил. Но поставленная разведчикам задача была необычной: облетать передний край фашистской обороны на обширной линии фронта. База, аэродром, участок моря или суши, артиллерийские позиции — вот «конек» Ивана Немкова, здесь он в своей стихии. А теперь надо сотни километров пройти над вражескими войсками, израсходовать всю пленку, да так, чтобы каждый кадр давал командованию необходимый материал для выводов. Однако первые выводы делал Немков и его экипаж: никогда раньше не доводилось быть под таким огнем. Весь фронт стрелял — из орудий, зенитных автоматов, пулеметов, карабинов. Шапки разрывов окружили самолет, а он все летел и производил аэрофотосъемку. Враг вызвал истребители. И вот уже шестерка «фокке-вульфов» атаковала с задней полусферы. Штурман и стрелок-радист раскалили стволы пулеметов, отражая нападение. А Немков не сошел с боевого курса...

Когда Пе-2 приземлился и пленка была проявлена, командир полка доложил данные в штаб ВВС. Но оттуда ответили, чтобы начальник разведки С. К. Ермилов вместе с летчиком Немковым срочно прибыли в штаб фронта. У них мелькнула мысль о наступлении. И они не ошиблись.

Вскоре блокада Ленинграда была прорвана. Немалый вклад в ту великую победу внес и Иван Немков. За доблесть и мастерство, проявленные в тот период, он был награжден орденом Красного Знамени.

200 боевых вылетов совершил балтийский разведчик Немков с мая сорок второго по апрель сорок третьего. 200 раз летал в самое пекло, туда, где сильнее всего огонь зенитной артиллерии, где всегда дежурят вражеские истребители. Потом по этому же маршруту шли штурмовики, торпедоносцы или бомбардировщики, сопровождаемые «Яковлевыми» и «лавочкиными». Немков же всегда один со своим верным экипажем встречал и преодолевал преграды.

Не дело разведчика, тем более когда он пилотирует бомбардировщик, ввязываться в воздушный бой. И тем не менее за Немковым — 15 воздушных боев. И не было так, чтобы его одолели «мессершмитты» и «фокке-вульфы».

В свой последний боевой вылет на разведку Немков отправился на новом самолете-торпедоносце «бостон». Перед ним стояла задача — выяснить, где находятся, куда идут фашистские корабли и транспорты.

Под крыльями — гогландский плес, знакомое по многим полетам место. Часто встречались здесь с истребителями противника. Поэтому Немков предупредил экипаж, чтобы смотрели в оба. И хорошо, что предупредил. «Фокке-вульфы» выскочили из-за облака, как из засады, и набросились на самолет Немкова. Стрелки-радисты И. Азизов и Я. Горуненко открыли огонь. Им помогал штурман капитан Е. Яковчук. Но вскоре выстрелы стрелков-радистов прекратились.

— Что случилось? Почему не стреляете? — кричал командир экипажа.

Ответа не последовало. Как выяснилось позже, оба стрелка были сражены пулеметными очередями с короткой дистанции. Немков круто развернул самолет, чтобы удобнее отбивать атаку противника. Однако не успел. Может быть, пожалел о том, что летел на «бостоне», а не на «петлякове», на котором можно круто пикировать.

Фашистам удалось подбить самолет Немкова. Еще мгновение — и он взорвется.

— Яковчук, прыгай! — приказал Немков. И следом за штурманом выбросился сам.

Их парашюты раскрылись почти одновременно. Но до земли было почти 6 тысяч метров. Спастись не удалось. Фашисты расстреляли летчика и штурмана в воздухе.

В конце июля 1943 года старшему лейтенанту Ивану Андреевичу Немкову было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.

М. Львов

Из книги: Герои огненных лет. Очерки о москвичах — Героях Советского Союза. Вып. 5. М.: Московский рабочий, 1982.

Другие материалы