Твои герои, Ленинград

КОТЕЛКОВ
Александр Николаевич

Его ратные дела

Котелков Александр Николаевич. Родился в 1910 г. в Москве. По национальности русский. Член КПСС с 1931 г. В 17 лет, после окончания семилетки и ФЗУ, начал работать. Вечерами учился на рабфаке. В 1933 г. по спецнабору был направлен в летную школу. Завершив учебу, служил в частях бомбардировочной авиации. За годы Великой Отечественной войны совершил 255 боевых вылетов. Звания Героя Советского Союза удостоен 29 июня 1945 г. В 1957 г. демобилизовался из Советской Армии. В настоящее время живет и работает в Москве.

Старший лейтенант Котелков был в числе тех, кто первой военной зимой 1941/42 года прокладывал к осажденному Ленинграду воздушную «дорогу жизни».

До предела нагруженные самолеты тяжело отрывались от взлетной полосы завьюженного, пронизанного со всех сторон колючими ветрами аэродрома. Чтобы оставаться неуязвимыми для вражеских истребителей и зениток, бомбардировщики летали на предельно малой высоте, что в то время было новым и необычным. Опасный путь лежал вдоль железной дороги к Тихвину, потом над Ладогой с выходом на Карельский перешеек и завершался на ленинградском аэродроме.

Не раз приводил сюда свою машину Александр Николаевич Котелков. Самолет разгружали нередко под артиллерийским огнем гитлеровцев, быстро переправляя в защищенные места мешки и ящики с продовольствием, доставленные жителям и героическим защитникам города Ленина. А потом на борт корабля принимали пассажиров: раненых воинов, детей, женщин, стариков. Всего около 250 человек вывез экипаж Котелкова из осажденного Ленинграда.

Весной сорок второго Александр Николаевич и его боевые товарищи не раз летали в расположение войск генерала Белова, совершавших рейд по тылам противника. Переправляли туда боеприпасы, снаряжение, горючее, продукты.

Гитлеровцы засекли эти полеты и усилили охрану в воздухе. В одну из лунных ночей, когда редкие облачка лишь на секунды могли маскировать самолеты, машина Котелкова попала под сильный зенитный огонь.

С подбитыми двигателями бомбардировщик тянул еще некоторое время. Но вот зона обстрела осталась позади. Решив, что самолет уже находится над территорией, занятой советскими частями, экипаж пошел на вынужденную посадку. В момент приземления у плохо управляемого самолета снесло шасси. Светало. Кругом не было ни души. Экипаж направился к ближайшей деревеньке. На самой ее окраине авиаторы подошли к одиноко стоявшей избе. Осторожно постучали. Дверь открыл пожилой колхозник. По его словам, эта деревня и соседние селения пока не заняты фашистами, но окружены. Во что бы то ни стало надо было вырваться из вражеского кольца.

После короткой передышки авиаторы начали пробираться через линию фронта. Понесли потери. На свой аэродром не вернулись борттехник Литвинов и стрелок-радист Верхошапка. Болью в сердце отозвалась утрата боевых товарищей, вместе с которыми были совершены десятки рейдов во вражеские тылы.

И снова боевые полеты. Бомбардировщик, покрывая сотни километров на запад и север, наносил огневые удары по крупным военным объектам врага, по железнодорожным узлам и коммуникациям. Экипаж под командованием Котелкова участвовал в разгроме немецко-фашистских войск на Дону, сбрасывал бомбы на головы гитлеровских оккупантов в дни прорыва ленинградской блокады, при разгроме их окруженной группировки под Сталинградом. Летали авиаторы и к белорусским партизанам, доставляли горючее танкистам, высаживали десантников.

Так проходили боевые дни и ночи. В активе Александра Котелкова всего 255 вылетов, полных риска, огромного напряжения. Приходилось трудно, но самообладание, выдержка никогда не покидали командира корабля, а затем командира отряда, эскадрильи. Нелегкая школа жизни, которую прошел он до войны, закалила его, отшлифовала характер, необходимый отважному бойцу.

Еще подростком поступил Александр в ФЗУ фабрики «Красная Роза», продолжив семейную традицию. Ткачиха Анастасия Григорьевна — мать будущего летчика — проработала на этой фабрике четыре десятилетия, а отец Николай Иванович стал ткачом еще в дореволюционные годы. На фабрике приняли Александра в комсомол. Уже на новой работе овладел второй специальностью. Труд фрезеровщика юноша сочетал с занятиями на вечернем рабочем факультете.

То были годы создания могучей советской авиации. Партия направляла в Военно-Воздушные Силы лучших представителей молодежи. В числе других путевку в пятый океан получил и Котелков. Так передовой производственник стал курсантом Качинской военной авиационной школы летчиков. Учился новому делу настойчиво, упорно.

Для старшины, а затем лейтенанта Котелкова предвоенные годы были беспокойными, полными захватывающих впечатлений. Не раз со своим полком бомбардировщиков перелетал он из конца в конец неоглядной нашей страны и всем сердцем ощущал ее величие, красоту.

Войну Александр Николаевич встретил уже достаточно опытным летчиком. Этим во многом объясняется то, что вражеские снаряды и пули не коснулись его, что не пришлось спасаться с парашютом, а самолеты, на которых он покрыл многие тысячи километров, ускользали из-под обстрела противника и всего лишь один раз ураганный зенитный огонь заставил пойти на вынужденную посадку.

Уверенный в себе и в своих подчиненных, командир на любое задание шел спокойно. Каждый полет, основанный на точном расчете, проходил размеренно. О риске, постоянных опасностях Котелков как бы забывал, видел перед собой только цель, которую надо поразить.

...Предпоследний год войны. Боевой экипаж на новом бомбардировщике, как обычно, ушел в ночь. Маршрут, проложенный на карте, направлен в район Бреста, к важному узлу сопротивления отступающего врага. Здесь скопление фашистского транспорта, средоточие войск и боевой техники. Майор Котелков умело управлял кораблем. На пути мощная гряда облаков. Высота росла. Александр Николаевич, словно знакомую книгу, читал приборную доску, отливающую фосфорическим светом. Экипаж был подготовлен для полетов в любую погоду.

Но вот непроницаемый слой облачности пробит. Начали появляться окна. Сквозь них проглядывали отблески пожаров. Уходя, гитлеровцы оставляли пепелища, сеяли смерть.

Линия фронта позади. Заградительный огонь все усиливался. Яркие шапки разрывов появлялись справа, слева, впереди, желтыми отсветами мелькали в облаках.

Напряженно работал командир, он старался уклониться от огня зенитных батарей. В такие моменты мобилизуется вся воля. Самолет менял то направление, то высоту, но строго выдерживал общий курс.

Штурман капитан Михаил Стоколов доложил, что впереди цель. Члены экипажа стали особенно внимательны и сосредоточенны. От четких действий всех и каждого из них зависел боевой успех.

Штурманский расчет был точен: смертельный груз попал по назначению. По ярким вспышкам, подобно молниям, врывающимся в пилотскую кабину, авиаторы узнали, что сработали они крепко. Потом последовали новые удары по цели, пока бомбодержатели не освободились полностью.

Корабль развернулся и лег на обратный курс. Очереди трассирующих пуль цветными многоточиями прорезали непроглядную черноту. Это атаковали посланные вдогонку фашистские истребители. Им ответили огнем стрелки наших самолетов. Где-то сбоку, несколько выше, появились быстро бегущие по небу языки пламени. А вскоре в противоположной стороне возникла стремительно движущаяся огненная полоса. Но вскоре она постепенно затухла. Как выяснилось потом, на одном из наших самолетов возник пожар; однако пламя удалось сбить.

Уже под утро возвратились на свою базу майор Котелков и его летчики. С чувством удовлетворения, усталые и радостные, шли они на недолгий отдых, а тем временем воздушная разведка доставила фотодокументы района, обработанного бомбами. И на разборе полетов с полным основанием говорилось, что намеченные объекты поражены.

Менялась фронтовая обстановка, менялись задания. Выполняя интернациональный долг, советские войска помогали освобождению братских народов от фашистского ярма.

...Это было осенью 1944 года. Наша армия вместе с частями Чехословацкого корпуса, преодолев карпатский хребет, неудержимо двигалась вперед. Одновременно в тылу у гитлеровцев партизаны захватили несколько плацдармов. Чтобы их удержать и расширить, на островках освобожденной земли высаживались десанты чехословацких воинов.

В переброске этого десанта участвовали и экипажи майора Котелкова, бывшего в то время уже заместителем командира полка. Как только сгущались сумерки, в воздух один за другим поднимались самолеты и отправлялись в нелегкий полет. Нередко шли в облаках. Надо было обладать немалым мастерством, чтобы вести по приборам машину ночью, над горами.

И без того трудная посадка на аэродром Три Дуба, расположенный в Высоких Татрах, еще более усложнялась маскировкой. Когда летчики достигали заданного района, то обычно некоторое время кружились здесь, ожидая с земли световых сигналов. С приближением самолетов на аэродроме периодически зажигались посадочные огни. Осуществлял это стартовый наряд, специально посланный из авиационного соединения для работы во вражеском тылу.

За сравнительно короткий срок Котелков совершил 15 рейсов к высокогорной летной площадке, доставив туда около 300 чехословацких воинов, а также много боеприпасов и продовольствия. С большим подъемом выполняли авиаторы эту благородную работу. Они гордились тем, что участвовали в великой освободительной миссии нашей армии.

Уже после того как отгремели залпы войны на западе, летом 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Александр Николаевич Котелков за ратные подвиги был удостоен звания Героя Советского Союза.

Я. Шварцман

Из книги: Герои огненных лет. Очерки о москвичах — Героях Советского Союза. Вып. 3. М.: Московский рабочий, 1978.

Другие материалы